Я попытался отползти подальше от колодца, но мои путы позволяли лишь безрезультатно извиваться, и вскоре я обнаружил, что продвижению препятствует единственная каменная ступенька, окружавшая его. Поэтому мне оставалось только перепуганно лежать и трястись, а царапанье продолжалось, пока наконец не окончилось грохотом очень тяжёлого камня, вывалившегося из стены. После уже ожидаемого долгого интервала донёсся всплеск, породивший громкое эхо, от которого, как я подумал, могут прибежать охранники. Страх мой уже настолько вырос, что я бы, наверное, порадовался их появлению. Но никакие охранники не пришли. А из колодца доносилось кряхтение и приглушённых шлепки, возвещавшие о том, что кто-то карабкается.
Пока я таращился на край колодца, в голове неизбежно всплывали истории о Жутком Схроне и его призрачных обитателях — мрачные рассказы о душах, захваченных мстительным убитым лордом и его когортой фантомных рыцарей. «Они утащат тебя вниз, глубоко в тёмные места под землёй. Сделают тебя одним из них — душою, проклятой на то, чтобы остаться здесь навечно, и навсегда лишиться Порталов…»
Поэтому мне кажется, что меня можно простить за всхлип, вылетевший из моего горла, когда появилась рука. На мой перепуганный взгляд это были почерневшие скелетообразные когти восставшего трупа, который поднялся и с неестественной силой вцепился в край колодца. Лицо, тут же появившееся следом, полностью соответствовало тому, что ожидало моё поражённое ужасом воображение: чёрное от гнили, и глаза светились тайным огнём ненависти, которая поддерживала его на протяжении веков нежизни.
Мне оставалось только замереть от ужаса, когда тварь направила на меня свой пылающий взгляд и заговорила:
— Ты один?
Моё потрясение резко сменилось страхом, а потом и крайней озадаченностью, ведь этот дух говорил не только осторожным шёпотом, но ещё и по-каэритски. Потемневшие брови призрака раздражённо хмурились, пока он вылезал из колодца, демонстрируя атлетическую и совершенно живую фигуру, несмотря на покрывавшую её грязь. И наконец меня затопило облегчение от осознания, когда Лилат присела и, зашипев от досады, посмотрела на мои узы.
— Тут придётся повозиться, — пробормотала она, вытащила нож и принялась за пропитанный смолой узел на моих лодыжках.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
— Старые здания — как лежалые туши, — сказала Лилат, хищно присев наготове возле толстой дубовой двери, охранявшей вход в эту подземную тюрьму. — Плоть слезает с костей, оставляя щели. Но пришлось поискать, чтобы найти такую, куда я могла пролезть.
Я старался не стонать, нажимая пальцами в мышцы лодыжки, сгибая пальцы ног и мучаясь от с боли, когда кровь приливала к пережатым венам и мышцам.
— Я вроде бы отправлял тебя на задание, — сказал я.
— И теперь ты рад, что я не отправилась. — Во мраке я не видел её лица, но слышал по голосу, что она довольно ухмыляется.
— И ты всё это время меня выслеживала?
— Это было нетрудно. И к тому же, я не смогла найти даже запаха Доэнлишь.
— Да. — Я поднялся на ноги, морщась от изобилия разной пересекающейся боли. — И вряд ли найдёшь, пока она не захочет.
Лилат отошла от двери к колодцу и подняла верёвку, которую принесла.
— Я могу привязать её туда, — сказала она, кивнув на колонну. — Ты первый…
— Я не могу уйти, — сказал я. — У них мои друзья. И… — Я замолчал, не став говорить дальше — предупреждение Ведьмы в Мешке громко звенело в моей голове. Она может пропасть.
— Рота, — сказал я. — Женщина, за которой я следую. Ты не видела их поблизости?
Лилат покачала головой и пожала плечами:
— Целый день ушёл на то, чтобы пролезть по дренажу в колодец. Может, они и пришли, но я не видела.
— Они придут, — сказал я, и пошёл к стойкам с оружием, стоявшим вдоль стены, где выбрал кинжал и топорик — оба простые, но хорошо сделанные, с заточенными лезвиями.
— Нас двое, а их наверху много, — заметила Лилат, когда я присел, чтобы изучить замо́к.
— Я не собираюсь убивать всех. — Я разочарованно заворчал, увидев, что замо́к тяжёлый и надёжный. Тория наверняка быстро бы с ним управилась, но мне не хватало её навыков, а Лилат понятия не имела, что такое замок. — Спрячься, — сказал я ей. — И закрой, наверное, уши.