— Слишком медленно, — сказал я ему, уклонившись от выпада, и ударил плашмя деревянным клинком по верхней части бедра. После часа упражнений с кинжалами мы взяли мечи, после чего у этих людей ярко проявился недостаток военных навыков. — И не атакуй мой клинок, атакуй меня.
Как и с кинжалом, Эймонд быстро выучил, как правильно держать рукоять меча, да и основные удары и способы парирования он повторял неплохо. Однако, когда дело дошло до поединка, он двигался как ребёнок в танце — постоянно дёргался и медлил.
— В настоящем бою никогда не был? — спросил я, подставляя меч под вялый удар над головой, после чего отбил его.
— Честно говоря, мастер Писарь, — ответил он, стирая пот с глаз, — нет, не был.
— Человеку ещё до того, как опустятся яйца, стоит говорить о том, что его попытаются убить. — Я махнул деревянным мечом ему в голову, а потом рубанул по голеням. — Это готовит его к трудностям жизни, как думаешь?
— Это… — Он поморщился и отступил на несколько шагов, — … наверняка проницательное замечание.
— Рад, что в этом мы согласны. — Я замолчал, отбросив ясеневый клинок, и вытащил с пояса кинжал. Глаза Эймонда расширились, когда он увидел, что я зашагал к нему, но, снова к его чести, он не побежал. — Ударь меня, — приказал я ему, — или я тебя порежу.
— Мастер Пи…? — начал он и с криком отдёрнулся, когда мой кинжал оставил царапину под его глазом.
— Всего лишь пощекотал, — сказал я, пригибаясь, и двинулся по кругу, выставив кинжал. — Дальше будет всерьёз.
Без дальнейших проволочек я нанёс удар, снова целясь ему в лицо. Как и всегда при настоящей опасности, Эймонд отреагировал шустро, уклонившись в сторону, и его меч взметнулся, чтобы отразить кинжал. На меня это произвело впечатление, как и тот факт, что он до сих пор не убежал.
— Ударь меня, — снова сказал я ему, и опустился, целя лезвие кинжала ему в живот. Эймонд отскочил, не успев избежать пореза, от которого на его куртке осталась дыра, и ударил мечом мне в голову, прямо и от души, но снова слишком медленно. Я отдёрнулся в сторону и взмахнул кинжалом по плечу Эймонда, прорезав ткань рубашки и оставив неглубокую рану на коже. По-моему, боль оказывает непредсказуемое воздействие на людей. Многие от неё сжимаются, а другие от потрясения неподвижно замирают. Некоторые, как Эймонд, отвечают с гневом и новообретёнными силой и скоростью.
Его деревянный клинок громко треснул, соприкоснувшись с моим черепом, породил перед глазами пламя звёзд и вызвал пульсирующую боль. Её не было с самого утра, когда я утопил её в приличной дозе чудесного эликсира Делрика. Благодаря удару Эймонда она вернулась в полной мере, вместе с дополнительной дозой мучений, которые научат меня, как глупо недооценивать противника.
— Мастер Писарь?
Я моргнул, звёзды гасли перед глазами, открыв Эймонда, который, встревоженно нахмурившись, смотрел на меня. О его здравомыслии говорило то, что он отошёл за пределы досягаемости моего кинжала. Позади него остальные новобранцы остановили свои поединки и разглядывали мой конфуз.
Я приглушил стон и сдержал желание потереть голову, вместо этого выдавив из себя улыбку.
— Отлично, — похвалил я Эймонда, убирая кинжал обратно в ножны. Потом уже громче крикнул остальным: — На этом пока всё. Немного перекусите, а потом доложитесь сержанту Дорнмалу для занятий с лошадьми. Посмотрим, сможете ли вы ехать рысью, не падая на жопу.
Они все послушно разошлись, кроме Эймонда, который встревоженно задержался.
— С вами точно всё в порядке? — спросил он.
Резкий ответ, поднимавшийся к моим губам, так до них и не добрался, поскольку именно в этот миг встряла Эйн, появившаяся возле меня.
— Хорошо ты ему врезал, — поздравила она Эймонда, широко улыбаясь и по-девчачьи подпрыгивая. У неё вошло в привычку наблюдать за Верховой Гвардией во время тренировок, и её перо не отрывалось от пергамента — она записывала наши скачки, всё лучше и лучше складывая фразы. В ответ на мой хмурый взгляд она комично надула губы, а потом хихикнула и подцепила мою руку своей: — Пошли. Пора поесть. Там новая повариха с кухонь святилища. Готовит не лучше меня, но и не хуже. Слышала, дают пирог.
— Иди без меня, — сказал я, моргая из-за пульсации в голове, заставившей меня задуматься, может ли череп человека взорваться изнутри. — У меня дела в другом месте.
— Ну ладно. — Она пожала мне руку и унеслась прочь. Несмотря на всю боль, я заметил, как Эймонд проследил за ней взглядом, не отрывая глаз от лодыжек, мелькавших под взвевавшейся на бегу рясой.
— Эй! — сказал я, щёлкнув пальцами у него перед глазами.