- Его просто оглушило.
Рядом с верзилой присел Миротворец, пощупал его шею, удовлетворенно кивнул и повернулся, чтобы подать руку Йокоту и поднять его с земли.
- Молодец! Ты воззвал ко всем стихиям: к земле, воздуху, огню и воде и они откликнулись! Ты настоящий молодец, шаман!
Победитель покраснел и улыбнулся:
- Благодарю, Учитель!
Потом он повернулся, увидел, что Луа отошла от Кьюлаэры и бежит к нему, и по лицу его промелькнула тень. Луа, заметив это, сменила бег на шаг.
- Слава богам, что ты цел, Йокот!
- Спасибо за заботу, Луа. - Йокот важно поклонился, а если в его словах и был налет насмешливости, то настолько легкий, что мог бы остаться незамеченным. Он снова повернулся к Миротворцу, и его глаза засверкали. Значит, я и впрямь шаман?
- Ты шаман, - ответил Миротворец. - Еще многому тебе предстоит научиться, но, конечно, ты шаман.
Он еще раз улыбнулся и похлопал своего маленького ученика по плечу.
Послышался стон Кьюлаэры.
- Лежи спокойно. - Китишейн опустилась возле него на колени. Перевернись, если хочешь на спину, но не более того.
Кьюлаэра перевернулся и застонал от боли:
- Что.., случилось?
- Ты сразился с Йокотом.
- Помню. - Кьюлаэра поднял руку, и рука без сил упала ему на лоб. Туман. Потом.., чем он меня ударил?
- Молнией. - Напротив Китишейн на колени опустился Миротворец. Небесным огнем. Тебе хватило глупости подраться с шаманом, Кьюлаэра.
Верзила злобно покосился на него:
- Когда это гном стал шаманом?
- Пока ты предавался тоскливым думам.
- Но как? - Кьюлаэра с усилием приподнялся на локте. - Когда я впервые его встретил, он еле-еле исхитрился наколдовать струйку дыма! Как он стал колдуном?
- Не колдуном и даже не настоящим шаманом, но все-таки тем, кто достаточно силен, чтобы уметь за себя постоять, - задумчиво проговорил Миротворец. - Его врожденный дар все-таки очень странен. Большинство гномов рождаются, зная, как работает магия земли, - в том и сильны, поскольку живут в горах, - а Йокот родился вблизи всех четырех стихий, а не только одной земли, и потому его ощущение магии земли было слабым. Его дар нуждался в упражнениях - ив итоге он получил власть не над одной только землей, но и над воздухом, огнем и водой, причем такую, что смог объединить воздух и воду и получил град, присоединил их к огню - и получил молнию. О, когда он доучится до конца, он станет могучим шаманом, уверяю тебя, и подчинит себе не только стихии, но также и деревья, цветы, рыб и зверей все живое.
- И еще людей, - пробормотал Кьюлаэра и поглядел на свое распростертое тело, все еще дрожащее после проклятой вспышки. - Итак, колесо повернулось, да? Йокот вырос, а я теперь последний из последних.
- Вовсе нет. - Удивительно, но в голосе Миротворца слышалось сочувствие. - Ты сильный и отважный мужчина, Кьюлаэра, научившийся кое-чему в боевом искусстве, а когда ты обучишься ему до конца, ты станешь воистину могущественным.
Кьюлаэра взглянул на него в изумлении:
- Но даже гном способен побить меня! Теперь я могу спокойно сам себя убить, потому что если не я, то кто-нибудь другой это сделает непременно!
- Тебя побил шаман, - поправил его Миротворец, - а только глупцы дерутся с шаманами. Когда ты закончишь обучение, Кьюлаэра, ты будешь воином столь могучим, что немногие смогут противостоять тебе - лишь некоторые воины. И ты никогда не будешь делать таких глупостей, как нападать без нужды на шамана.
Кьюлаэра на мгновение замер, осматриваясь. Потом он спросил:
- Ты не обманываешь меня?
- Нет, - ответил Миротворец, - и я настоящий воин, как и настоящий мудрец. Если я говорю тебе, кем ты можешь стать, я это знаю наверняка. А что касается правды, разве ты когда-нибудь слышал, чтобы я лгал?
Кьюлаэра помолчал и признался:
- Нет.
- И впредь не буду, - заверил его Миротворец. - Осуждать - да, даже оскорблять, но лгать - никогда. Кьюлаэра взглянул на него:
- А что я должен делать, чтобы стать настоящим воином?
- Ты должен упражняться так усердно, как я того требую, - ответил Миротворец, - и жить по установленным мною правилам.
- По твоим правилам! - Кьюлаэра смотрел со злостью. - Какое твои правила имеют отношение к...
Фраза оборвалась, и в глазах верзилы появилось понимание. Миротворец ответил ему взглядом и торжественно кивнул:
- Да, Кьюлаэра. Твое нынешнее поражение связано не только с магией Йокота.
- То есть, - медленно сказал Кьюлаэра, - если бы я не нарушил Твой запрет на драки, я бы не был побежден.
- И это тоже, но это не все, - безразлично отозвался Миротворец.
- И еще меня погубила моя наглость.
- Да! - В голосе Миротворца появилось удовлетворение. - Всегда найдется кто-то сильнее, чтобы помучить мучителя, Кьюлаэра.
Во взгляде Кьюлаэры мелькнуло сомнение. - Не может быть, чтобы правила защищали не только Йокота, но и меня!
- Они защищают вас обоих, - подтвердил Миротворец, но объяснять не стал. Он просто молча сидел, наблюдал и ждал.
Молчание это пугало Кьюлаэру не меньше, чем гнев мудреца. Воин мрачно думал над загадкой.
- Не будь я столь жесток по отношению к окружающим, когда я был сильнее всех, они не были бы жестоки со мной теперь?
- Эти трое не были бы.
- Но я знал таких людей, которые были! - выпалил Кьюлаэра. - И даже женщин! Я был жесток лишь с одним или двумя, и, конечно, не больше других мальчиков - я даже помогал другим и защищал их! А они все равно обращались со мной бессердечно!
- Эти люди не знали, как бывает другим больно от такой жестокости, объяснил Миротворец. - Они сами не пострадали от нее.
Кьюлаэра некоторое время разглядывал его, а потом сказал:
- А Китишейн и гномы пострадали? Миротворец кивнул.
- От меня?
- Не только, - возразил старик. - Я по крупицам собирал случайные намеки, собрал и сделал выводы. Каждый из них так или иначе отведал в своей деревне столько же жестокости, сколько и ты, Кьюлаэра. Поэтому ты можешь на них рассчитывать, хоть и немного случалось тебе встречать людей, в которых ты мог бы быть уверен.
Кьюлаэра не сводил с него глаз.
- Мог бы. Старик кивнул.
- Но только до того, как поиздевался над ними.
- И даже сейчас, - сказал Миротворец, - если они поверят, что ты не станешь снова жесток, когда обретешь силу. Кьюлаэра отвернулся.