– Что случилось, тётя? – спросила она.
– Рита выдвинула страшное обвинение, и я хочу, чтобы она подтвердила его в присутствии Данилу. Ну, говори, Рита. Не бойся.
– Я сказала, что отец моих детей... это сеньор Данилу, – договорила Рита дрожащим голосом.
Последовавшая за этим сцена была ужасна. В финале её из входных дверей вылетел сначала Данилу, потом чемодан с его вещами.
Алма смотрела на предателя из окна второго этажа.
– Больше никогда не возвращайся сюда! – прогремел её голос. И, посмотрев на стоявшую в углу растерянную, несчастную Риту, Алма прибавила: – А ты, наконец, успокойся и отправляйся в свою комнату. Случилось только то, что должно было случиться, и я всегда отдавала предпочтение детям перед мужчинами!
Глава 28
Капиту уезжала. Ей было грустно. Невольно она вспоминала детство, Фреда, мысленно ещё раз попрощалась с ним. Она сама всё решила, ни о чём не жалела, но радости у неё не было. Радость была у её матушки. Эма ходила королевой.
– Ну, наконец-то,– говорила она.– Мы с папой не вечны. У нас за тебя всегда сердце болело. А теперь не будет болеть. Ты, Капиту, в рубашке родилась! Найти такого спутника жизни! За ним ты будешь как за каменной стеной. Он поможет вырастить Бруну. Тебе теперь беспокоиться не о чем. И нам тоже.
Капиту совсем по-другому видела свои жизненные перспективы. Интуитивно она догадывалась, что Орланду никогда на ней не женится, чтобы ни говорил, чтобы ни обещал. Кто женится на девочках по вызову? Никто. Она и не надеялась на замужество. Не хотела его. Этого в её жизни, вероятно, никогда не будет. Хорошо, что у неё есть Бруну, её радость, её счастье.
Как бы там ни было, но Капиту очень деятельно сновала по дому, собирая мелочи. Многого, конечно, ей не понадобиться, но всё же хотелось бы унести с собой «запах родного дома». Паскоал бродил по дому как потерянный. Он безмерно страдал от предстоящей разлуки с внуком и дочерью.
– Сегодня самый грустный день в моей жизни,– говорил он.– Я всегда думал, что у моей семьи будет совсем иная жизнь. Мне всегда хотелось читать книги, слушать музыку и ещё хотелось, чтобы вы были вместе со мной. Вы – моё самое большое счастье, и вот теперь я его лишаюсь. Мне грустно, безмерно грустно.
– Папочка! Мы же не уходим навечно! Нам просто нужно устроиться, наладить свою жизнь.
– Доченька! Я совсем не уверен, что именно так ты её наладишь. Впрочем, что теперь говорить! Всё уже говорено-переговорено!
Паскоал понурил голову: ему страшно не нравилось решение Капиту, но он ничего не мог поделать.
Капиту подошла к нему и обняла крепко-крепко.
– Папочка! Родной! Если бы ты знал, как я люблю тебя! Я знаю, что ты за меня переживаешь, но поверь, я постараюсь максимально использовать эту ситуацию для себя и Бруну. В ней есть и свои плюсы.
– Какие уж там плюсы! – безнадёжно махнул рукой Паскоал. – Главное, привози к нам Бруну. Пусть он не забывает нас.
– Конечно, буду привозить. А иногда даже и оставлять у вас, чтобы он тут погостил, – пообещала Капиту, и Паскоал расцвёл.
Она взяла с полки книгу, которая была довольно потрёпанной, потому что Капиту частенько её перечитывала, когда была подростком.
– Ты помнишь эту книгу, папа? – спросила она.
– Конечно, – улыбнулся Паскоал. – Я принёс её, когда ты родилась. Мы назвали тебя в честь её героини. И ты, в самом деле, стала такой же красавицей, как она. А когда тебе было двенадцать лет, я читал её тебе вслух, по главе каждый день, и ты слушала меня как заворожённая.
– А потом сама читала её и перечитывала, – подхватила Капиту. – Ты всегда представлял меня героиней романа, правда, папа?
Паскоал кивнул.
– Ну вот, так оно и есть. Сейчас в романе о твоей героине начинается очередная глава, которая непременно закончится. Разве не так?
Паскоал улыбнулся и снова кивнул:
– Конечно, так, дочка. Я с нетерпением буду ждать следующей.
– А мне можно взять с собой книгу? – спросила Капиту. – Когда Бруну подрастёт, я тоже хочу её прочитать ему, как ты мне.
Паскоал подумал: «Что бы там ни случилось в жизни, но мы с Капиту неисправимые романтики. Может, поэтому так и мучаемся?»
– Конечно, бери, – сказал он, – и будь счастлива. Капиту прильнула к отцу и зашептала:
– Я знаю, что у тебя из-за меня надрывается сердце, что ты мучаешься из-за того, что не можешь мне помочь, и винишь себя в том, как я живу. Успокойся. Я со всем справлюсь, вот увидишь. Я очень сильная. Ты сделал для меня всё, что мог. И я тебя очень-очень люблю. Будь всегда со мной. Без тебя я жить не смогу.
У чувствительного Паскоала заблестели за стёклами очков слёзы.