Согласно лору игры, эльфы каким-то образом уговаривают деревья дать им пристанища, и те растут не просто так, а в форме домов. Как это вообще может работать?
Это магия такая, не обращайте внимания.
Благо, деревья тут растут огромные, так что и с жилыми площадями, видимо, проблем нет. Проблема этих домов в том, что человек непривычный их от обычного дерева и не отличит, особенно если он уже довольно давно бежит по лесу и вся эта чертова сумрачная зелень уже примелькалась у него перед глазами. Вот я и не заметил, как приблизился к границам поселения, когда путь мне преградили два стражника.
Они выросли передо мной, как будто из-под земли, хотя, скорее всего, все было наоборот, и они спрыгнули с ветвей. Оба были эльфами, высокими, светловолосыми, в вычурной тускло-зеленой броне, и держали в руках луки.
— Это запретная территория, путник.
— Мне нужно поговорить с Глорфинделем, — сказал я.
— Светлейший князь принимает только посетителей, чьи имена внесены в свиток. Ваше имя там есть?
— Сомневаюсь, — сказал я. Стражники были программами, и надежды на то, что я смогу их переубедить, было немного. Но я все же решил попробовать. — Передайте ему, что я от Рэнди и у меня есть к нему деловое предложение.
— Светлейший князь не делает исключений, — вот об этом аспекте Рэнди почему-то не посчитал нужным меня предупредить.
— Ну, в любом случае ему придется отреагировать на стрельбу, — сказал я.
Если бы они были игроками, они почти наверняка спросили бы, какую еще стрельбу я имею в виду. Но они было программами и никак не отреагировали.
Щелк.
Даже далекому от виртуальных вселенных человеку известно, что самый простой и действенный способ убить игрока — это хэдшот. Стрелять при этом следует не в шлем, а в незащищенные участки, чтобы не начали срабатывать множественные модификаторы урона и брони.
В реальной жизни выстрел в голову тоже работает, кстати. Хотя и там есть нюансы…
Реальность-то тут, может быть, и виртуальная, но я — все еще я, и мою многопрофильность игровые законы отменить не в силах. Говорят, что эльфы — неплохие лучники, но огнестрел все равно решает. Особенно если он находится в правильных руках.
Два выстрела из двух револьверов слились в один, и оба стража получили по пуле в левый глаз еще до того, как успели потянуться к своим колчанам.
Стрелок отметил движение листвы сверху, выцелил еще две фигуры. Теперь выстрелы звучали поодиночке — левая рука все-таки немного не поспевала за правой.
Роняя листву, с нижних веток упали еще два тела. Я сделал шаг влево, разворачиваясь и уходя с траектории стрельбы, и мимо меня, буквально в нескольких сантиметрах от лица, пролетела длинная стрела с белоснежным оперением.
Лук — оружие бесшумное, а эльфы прекрасно умеют сливаться с местностью (по крайней мере, если речь идет не о скалах или пустыне), и обычный человек ничего бы не заметил. Но стрелок вычислил место, где засел снайпер, быстрее, чем тот наложил на тетиву еще одну стрелу.
Револьвер в моей правой руке снова плюнул огнем, и счет стал «пять-ноль» в мою пользу.
Между деревьями метнулась серая молния. Стрелок разглядел в ней человеческий… ну ладно, эльфийский силуэт, и я вскинул правый револьвер.
Молния приближалась. Эльф двигался зигзагами, периодически скрываясь за стволами деревьев. Полагаю, таким образом он пытался осложнить мне прицеливание, но стрелку этого бы вполне хватило. Один выстрел, и мы доподлинно узнаем, сможет ли эльф обогнать пулю…
Дуло пистолета в моей правой руке неотступно следовало за смазанным силуэтом, но стрелять я не спешил.
Эльф остановился в пяти метрах от меня, и я обнаружил, что для меня все эти персонажи на одно лицо. Длинные, острые уши, собранные в хвост длинные светлые волосы, вселенская, как будто они только что полностью опустошили свою кредитку, грусть в глазах. Этот носил не доспехи, а серый балахон, украшенный вышивками каких-то местных цветов. В одной руке у эльфа был длинный, тонкий и слегка изогнутый меч, в другой он держал метательный кинжал. На голове его покоился серебряный обруч с драгоценными камнями.
Эльфы достаточно наблюдательны, и от его внимания не укрылось дуло моего пистолета, направленное ему прямо между глаз.
— Светлейший князь, я полагаю? — я видел, что он игрок, и вряд ли Глорфиндель позволил бы кому-то еще носить корону в его поселении.
— Ты забрался очень далеко от человеческих земель, охотник, — сказал он, и голос его тек, как музыка, что слегка раздражало. — Но в наших лесах нет работы для таких, как ты.
— Давай без этой фигни, — сказал я. Когда мы с Рэнди обсуждали эту встречу, тот отговаривал меня создавать персонажа-эльфа, утверждая, что при виде собрата заигравшийся Глорфиндель не сможет выйти из образа и утопит меня в лоре. — Я по делу.