Ну вот, приманка заброшена. Осталось подождать…
Воодушевлённый первым шагом моей беспроигрышной стратегии, на работу я пришёл в прекрасном расположении духа. К моему удивлению, кабинет оказался пуст. Он был открыт, но коллег там не было.
Ну ладно, главное, что я не опоздал. Я сел за стол и приступил к работе, тихо бормоча под нос бравурный мотивчик. Но не успел я просмотреть ворох служебных бумаг, который появился у меня на столе с утра, как дверь раскрылась и на пороге возник тот свирепый толстяк в пенсне из кабинета № 28.
— Иммануил Модестович! — едко чеканя фразы, вызверился он, — вы что здесь делаете⁈
— Работаю, — объяснил очевидное я, стараясь не показать удивления.
Толстяк побагровел:
— Вы почему не на планёрке?
Чёрт, я же совсем не в курсе, когда у них тут что по графику!
А вслух сказал спокойным голосом:
— Уже иду, — и дисциплинированно отложил бумаги в сторону.
Толстяка хоть и перекорёжило, но от комментариев он воздержался и резко вышел из кабинета.
В кабинете у Козляткина уже собрались все из моего отдела, плюс ещё человек десять совершенно незнакомых мне людей.
— Вы почему это опаздываете⁈ — возмущённо набросился на меня Козляткин, — заставляете всех себя ждать! Это недопустимо! И я попрошу вас, товарищ Староконь, снять Бубнову квартальную премию! В назидание! А то ишь, моду взяли, опаздывать на планёрки! Дисциплина для советского служащего — прежде всего!
Он сделал глубокомысленную паузу и посмотрел на меня, мол, затрепетал я и проникся или нет.
А я посмотрел на него. Абсолютно бесстрастно.
Увидев, что его слова не возымели на меня нужного действия, он поджал губы и на его щеках выступили красные пятна. Но от комментариев воздержался. Хотя я понимал, что это ненадолго. Товарищ Козляткин теперь будет ждать момента. И мстить.
Минут двадцать он нёс какую-то дикую ерунду. Так как я был совершенно не в теме, поэтому оно прошло мимо меня. Но мои коллеги деловито конспектировали в блокноты.
Возможно, если бы я сообразил что-то записывать, меня бы пронесло (кстати, я потом заглянул в тетрадку Марии Степановны, так вот, она всю планёрку рисовала там цветочки!). В общем, товарищ Козляткин в какой-то момент прервал свой спич и уставился на меня с изрядным недоумением.
Повисла нехорошая пауза.
А потом товарищ Козляткин сказал, ласково улыбаясь:
— А на проверку в этот театр завтра поедет товарищ Бубнов. И он же потом соответствующий отчёт составит.
Народ в кабинете облегчённо зашумел, а я внутренне обрадовался, всё же лучше театр, чем сидеть в пыльном кабинете и перебирать кипы бумаг.
Очевидно, Козляткин ожидал, что я как минимум заплачу, потому что разочарованно крякнул и на этом планёрка была закончена.
Обеденный перерыв ознаменовался у меня очередным комсомольским докладом.
Я вошел в Красный уголок, размышляя, сколько раз ещё нужно будет повыступать, и какие конкретно бонусы считать достаточным результатом и когда на этом остановиться. И как потом аккуратно закруглить это всё дело.
Я вошел и остановился, как вкопанный. Народу набилось столько, что яблоку негде было упасть. Все места были заняты. Сидели и на подоконниках, и на бетонном постаменте, где лежали выставочные экспонаты, а некоторые девушки даже сидели друг у друга на руках. Парни стояли. Но мест всё равно всем не хватало, так что даже бюст Ленина отодвинули в сторону. Временно, конечно.
В самом центре был микроскопический пятачок. Очевидно, именно здесь я должен буду толкать речь.
— Здравствуйте, товарищи! — поздоровался я.
При виде меня все зашумели.
— Вижу, интерес к нашим минуткам политинформации вырос, — пошутил я.
Все с готовностью посмеялись.
— А когда про успехи будешь рассказывать? — выкрикнул кто-то с задних рядов.
— А вот прямо сейчас и буду, — ответил я. — Только при одном условии — меня не перебивать и не шуметь. Моё выступление — дело добровольное. И я надрывать связки не намерен. Это понятно?
Всем было понятно.
— Тогда приступим! — и я приступил. — Итак, что такое успех и какие качества помогают человеку стать успешным?
Я уложился в двадцать минут:
— А чтобы закрепить теорию, как говорится, — я поднял голову, обвёл всех присутствующих внимательным взглядом и хитро подмигнул, — давайте сделаем практическое задание. Смотрите все сюда!
Я показал на склеенный из трёх ватманов длинный-длинный транспорант, который лежал на столе поверх подшивок газет.