Хоть телесам фрачок впритык.
Жена Щеканова: — А фильдеперс и фильдекос!
Что лепестки турецких роз
На стройных ножках ваших грез.
Дама: — Духи Коти дороже слез!
Для томных дам и нежных жен.
Гость–доктор: — Понос, склероз и, миль пардон,
туберкулез, — как класс сражен!
Гость: — Рукою верною нам дан
экономический прогноз!
Отныне бедность — моветон.
Внимание на перестройку:
Военный коммунизм — в помойку
как политический курьез.
Щеканов: — Команда сверху: архи бдеть!
Под государственной опекой.
Не подставлять троцкистам щеку
и всесторонне богатеть!
Жена подводит Щеканову важных гостей. Это элегантный, внешне измененный усами, пенсне и прической Алекс (Руперт) с экстравагантно одетой Мусей (Лизхен). Говорят с акцентом, изображая иностранцев.
Алекс: — Вчера мне получайт товар из Вены. Знаменитый фирма Руперт унд Шенке. «Венский щик». Я правильно говорить — Щик? Такой красный русский суп и одинаково называть, если иметь большой элегант!
Жена хозяина догадывается: — «Венский шик!» (показывает как надо произносить: Шик, шик…)
Алекс: — Восторг от русский философи! Красный страна, красный власть, красный суп. Щик! Щик–щик — (проводит ребром ладони по горлу) резать башка. Много красный кровь — большой элегант! Наша фирма иметь разный товар. Нож, пушка — нет. Не продавайт! Продавайт шелковое белье унд щтрюмпфе… Как это надевать для женский нога? Чуваки? (смотрит на Мусю)
Муся: — выговаривает правильно: — Чул–ки. Натурель фильдеперс.
Алекс: — Радикально изменяйт внешность ноги! Меня можно верить! (Высоко поднимает тонкое вечернее платье М., та смущенно, но эффектно демонстрирует ножку)
Щеканов в восторге:
— Все мои магазины у ваших ног, мадмуазель! Я хотел сказать — немедля беру партию товара у господина Руперта.
Жена: — А больше размеры есть? Классические? (показывает солидную ногу)
Алекс: — Щик! Это значит — есть все! Это значит — охвачен каждый нога. Щик–щик — каждый голова!
Жена: — Имеются свежие шляпки?! Восторг! (К Мусе) Милая Эльзхен, я слышала, вы только прибыли из Вены? Умоляю, успокойте меня! Мне сказали под большим секретом, что острые перья Европа больше не носит! Можно попасть в совершенно неловкое положение. Деточка, ради новой экономической политики — взгляните на мои шляпки. Огласите свой приговор. Пятьдесят три экземпляра самых высших марок, а хожу, практически, голая! (Хочет увести гостью)
Алекс: — Майн швестер Эльзхен будет дружить вам, мадам. Но только завтра. Здесь сегодня есть много уважаемый господа. Эльзхен иметь мечта показать Москва свой вокал!
Муся: — У меня была русская гувернантка. Я много изучала русская песня. В Венской консерватории посетила класс. Хочу спеть для вас что–нибудь от влюбленного сердца.
Щеканов. — Просим, просим! (поднимается на ступени лестницы в центре зала, объявляет): — Юное дарование! Наша гостья из Европы. Выпускница Венской Консерватор. Элиза Карли!
Романс «Звезды ночи»!
ЗВЕЗДЫ НОЧИ (Есть запись романса в исполнении Надежды Плевицкой. При очевидной нелепости текста — интересно интонированная, чрезвычайно «слезная» мелодия, звучащая гротескно)
Муся исполняет, глядя страстно на Щеканова.