-Твой сарказм сейчас неуместен!
Те парни, что следили за нами засобирались, их должны были сменить другие. Пока вторые не пришли, расплачиваемся и через кухню идём на выход. Повара все в белых колпаках и чёрных фартуках, мимо которых мы быстро проходим, готовят пасту и фокаччу, вкусно пахнет хлебом, справа на плите жарятся флорентийские стейки и варятся тартеллини в бульоне. Слева, за углом повара стучат ножами, ловко нарезая салаты и доделывая из баклажанов пармеджану.
Мы выходим на улицу и сразу закуриваем.
- Ей неудобно, я понимаю, она не хочет, чтобы мы её видели в неприглядном виде, - затягиваюсь и ещё раз, не получая от табака эффекта успокоения.
- Глупая девчонка! Её хотели убить! А может... изнасиловали? Почему Рим?- вздыхает брат, громко выпуская дым из легких.
- Мауро, потом все вопросы, поехали заберём её, нашу бедную Мари!
По дороге в аэропорт Мальпенса, я думал о том, как сильно скучал по ней. Тревога за Мари не отпускала. Немного подождали рейс, летели час и сейчас едем из аэропорта Фьюмичино до отеля нашего отца, Лучиано Манчини.
Мауро нервничал всю дорогу и молчал, я знаю о чём он думает, все его страхи и переживания написаны на лице.
На ресепшене узнаём в каком номере остановилась Климова Маруся Максимовна, я слышу как сильно стучит моё сердце. Мауро взволнован как никогда, стучит в дверь её номера.
Мари не спрося кто, сразу открывает, от удивления открывая свой красивый ротик.
-Анджело! Мауро!- шепчет, делая шаг нам навстречу и крепко обнимает нас за шеи.
Мы страстно целуясь заходим в номер.
- Мари, почему ты не сказала,что уже прилетела? А если бы ты не встретила Луку, неделю бы сидела в отеле?
- Прости, Мауро,- она держит меня за руку, боясь отпустить, тихо обращаясь к брату - Мне было неловко, я не хотела чтобы вы видели меня страшной!
Мауро медленно снимает с неё халат, по- хозяйски осматривая тело, понятно, что всё было хуже, синяки уже жёлто-фиолетовые и отёка на лице нет, но представляя как было в начале, это ужасно, так бить женщину!
Я обнимаю её за плечи, сажая к себе на колени, она устало кладёт свою голову мне на грудь. Я нежно провожу рукой по длинным волосам, вдыхая запах её духов. Мауро, трогая пластырь на бедре, раздевает её полностью и раздевается сам. Он аккуратно забирает Мари, давая мне снять свою одежду.
Мы после перелёта. Идём в душ. Медленно моем нашу девушку, теплая вода смыла тональный крем, теперь синяки ярче выступили на её лице. Мари наливает гель для душа и мыльной мочалкой намыливает нас по очереди. Когда её руки наглаживали и намывали мою спину, она посмотрела на себя в зеркальную стену и опустила глаза, Глупая, ей правда неудобно перед нами?
Я, целуя её синяки на теле, опускаюсь на колени, Мауро засасывает Мари в губы и она быстро сдаётся на милость его настойчивым рукам и губам. Я смотрю на неё и не могу оторвать своих глаз. От наших ласковых слов и прикосновений она начинает дрожать. Мы покрываем лёгкими поцелуями всё её тело, нежно обнимая под попу и плечи, стараемся не сделать больно. Мари уже не может стоять на ногах и с хриплым стоном опуская руки, сама закидывает ногу мне на плечо, раскрывая себя. Мы любим её под тёплыми потоками воды, не в состоянии оторваться, я столько ждал эту девушку и знаю, что больше никому не отдам нашу Мари, она только наша!
Встаю позади неё, придерживая Мари под грудь, тискаю и трогаю её, не желая останавливаться, в этом есть что-то одержимое, болезненно-страстное, мучительное желание обладать ею.
Мауро, срываясь на хрипы, уже всё сильнее толкается в неё каменым членом:
- Мари, девочка моя, тебе нравится чувствовать меня внутри?
-Да... - послушно, на вдохе еле слышно, отвечает она, а потом уже кричит мечась в разные стороны в наших руках, совершенно не владея собой:
- Дадаааааа, даааааа!Аааааааа!- от томного удовольствия она прогибается в пояснице и кричит, буйно кончая, схватив меня за плечи, я не могу контролировать себя и поворачивая её голову, со стоном врезаюсь в сладкие губы, забирая всё её внимание на себя. Пока Мари в кайфовом трансе, мы начинаем слаженно действовать, мягко в раскачку двигаться в ней. Мари хватает воздух раскрытым ртом, встречаюсь в зеркале с её мутным взглядом. Поймав в отражении и взгляд Мауро, она прижимаясь ко мне, начинает с громкими стонами двигаться сама, пока содрагаясь и хрипя, мы не ловим кайф и фейерверки в глазах. Мауро моет её и несёт сомлевшую и обессиленную девушку в постель. Я сушу феном наши волосы и после слушаю её тихий шепот - долгий рассказ о страшном вечере, чуть не ставшим для неё последним.
Мари лежит на груди у брата, закинув на меня ноги и зарываясь пальцами в мои влажные волосы. Вспоминая ещё раз страшное нападение, она вдруг начинает рыдать. Мауро наливает ей воды и мы обнимая в четыре руки, успокаиваем нашу девушку нетерпеливыми поцелуями и ласковыми словами поддержки. Вскоре, Мари успококаивается и засыпает.
Мауро идёт курить на балкон, я в след за ним.
- Пока мы тут херней страдали, её чуть не убили! Хорошо за ней приехали друзья, если бы не они, мы не увидели бы Мари никогда. Я думаю, а друзья ли они, что трутся рядом с ней?
- Я спросил, у них есть жёны, - брат, поворачиваясь, предупреждает мой вопрос.- Лето быстро пройдёт, я не хочу чтобы она уезжала.
- Что ты предлагаешь?