- Нет.
- Ну, не говори потом, что тебе не предлагали! Теперь с вами, Клара Георгиевна. На днях к вам придёт заявление от одного из ваших студентов о переводе в столичный университет. Не тяните с решением. Подготовьте все докумены заранее.
- От кого? – уточнила кикимора.
- От Дуракова Ивана.
- Как?! – у меня сердце подпрыгнуло и застряло в горле.
- Очень просто, – повернулась ко мне королева, – Иван Дураков в своё время учился в столичном универитете. И, представляете, понравился моей дочери. Моей шестнадцатилетней дочери. Настолько, что они … хм … были близки. Очень близки. Вы понимаете? Как только мы узнали об этом, мы приняли меры. Хм … разные меры. И Иван Дураков, как честный человек, бился на дуэли. И убил в поединке своего противника, хотя должен был … хм!.. хотя противник был завзятый бретёр. Тем не менее, ситуацию мы использовали. И Дураков вынужден был перевестись в ваш задрипанный – прошу прощения за правду! – МУРР. Два года назад. Вы, милочка, об этом не знали?
И что бы вы думали? Фиалка до сих пор не может его забыть! Мы, представьте, самые радикальные средства использовали! Вплоть до … хм … я, пожалуй, умолчу. И никаких результатов. Она, видите ли, его любит! Он тут с кем попало крутит, от суккубки до ведьмы, а она его, всё равно, любит! Беда с этими, молодыми! С другой стороны, девочка вся в меня. Я тоже, помню, ножкой в пол стучала: «Или Владислав, или кинжал в сердце!». Да-а-а … Это любовь! В общем, мы приняли решение, возвратить его в столичный университет, и пусть они женятся. Почему нет? Он парень видный, не дурак, несмотря на фамилию, из очень хорошей семьи …
- Мне кажется, будет правильным позвать Ивана Дуракова сюда и предложить ему прямо сейчас написать заявление, – ровным голосом предложила Клара Георгиевна.
- Пригласить сюда не выйдет, – махнула рукой королева, – Он уже арестован и отправлен в столицу.
- Как? – тут уж и кикимора не выдержала, – За что?!
- Ну, радикальные вопросы требуют радикальных решений, – спокойно пояснила королева, – Арестован не только Иван. Арестована вся его семья. За что? Да, мало ли за что! Был бы человек, а статья найдётся. За измену. И сейчас с вашим Дураковым беседует мой секретарь. Объясняя ему, что у него два варианта: или в ближайшее время жениться на принцессе, или пойти по этапу в ссылку, вместе со всей семьёй. Я думаю, мальчик сделает правильный выбор. А, когда он его сделает, над его сознанием поколдуют очень опытные специалисты. И мальчик будет счастлив, поверьте! И моя девочка, вместе с ним.
- Я передумала! – быстро выкрикнула я, – Я готова идти телохранителем принцессы!
- Дважды такого предложения не делают, – холодно напомнила мне королева и встала, давая понять, что аудиенция окончена.
Я тоже попыталась подняться, но не смогла. Ноги оказали. Клара Георгиевна, которая уже наполовину привстала, скосила на меня взгляд и показательно закряхтела, всем видом давая понять, какая она старая и как ей трудно разогнуться. Явно давая мне пару секунд собраться. А я всё равно не могла. Должна была подняться, по этикету, и не могла.
Но королева этого уже не видела. Ей было наплевать на наши потуги. Она уже провесила себе сверкающий, перламутровый портал и уходила в него, величественная и гордая. Недоступная.
- Прощайте, – донесся из портала равнодушный голос королевы, и портал закрылся.
Только забытое кресло неуместно торчало перед столом ректора. Всё. Это конец. Я уткнулась в ладони. Мыслей не было. Слёз не было. Ничего не было. Вообще, ничего.
Глава 35
Однажды я погрузился в оптимизм – меня едва откачали.
Станислав Ежи Лец.
Кажется, Клара Георгиевна что-то кричала. Я не слышала. Потом она громко звала кого-то в коридоре. Потом – вдруг! я и не заметила как – я оказалась в своей постели в комнате, в общежитии. И Алина поила меня из кружки чем-то ужасно пахучим. Я безропотно глотала и не чувствовала вкуса. «Поплачь, Васька!» – убеждала меня Алина: «У нас, у баб, любое горе слезами прочь выходит!». Я никак не могла понять, зачем я должна плакать? Всю жизнь не плакала, а тут меня принуждают плакать. Зачем? Потом оказалось, что уже утро. Странно, утро, вроде бы, уже было? Или ещё будет? Мысли путались.
Алина тянула меня куда-то за рукав, а я не понимала, куда. Потом Алина кормила меня с ложечки. И я опять кушала не понимая, что я ем и зачем вообще это делаю. Потом я опять провалилась в темноту. И опять. И опять.