- О! Это хорошо!
- Но и на стог тоже …
А иногда эти «хорошо» и «плохо» не только соседствуют, но и как две стороны одного окна. Посмотришь в окно с одной стороны – хорошо! Посмотришь в то же окно с другой стороны – плохо.
Я это к чему? Вот, вынуждена я была читать заклинание частями. И, вроде бы, плохо. Даже без «вроде бы». Просто, плохо. И сказать ничего нельзя. Да, что там, сказать, чихнуть нельзя! И мучиться пришлось долго. И вообще … А с другой стороны? А с другой стороны, если бы я этого не придумала, мне на это заклинание просто сил не хватило бы! Я все свои силы выкладывала каждый раз в тот кусочек заклинания, который успевала наговорить. А потом потихоньку восстанавливалась. Здесь не место силы, здесь прилива маны ждать не приходится. По капельке, по капельке … А потом опять все силы – бух! Тем и спасалась.
Только с каждым разом это было всё труднее и труднее.
Когда на следующий день ко мне ввалились охранники, я даже удивилась, неужели так скоро? Я ещё не полностью восстановилась! Потом резануло острой болью по обнажённым нервам запястий. Но застонать я не смогла. Просто обмякла в руках стражников. Потом меня потащили по коридору и я, в полубреду, быстро-быстро начитывала последнюю часть заклинания. Порой проваливаясь в беспамятство. Что я читала, как я читала – не спрашивайте! Не знаю. Знаю одно, я не успела! Осталось не более двух десятков слов, а у меня уже полностью иссякла мана. Дальше не помню. Вернее, помню, но не отчётливо.
Вроде бы я сидела, раскачиваясь как болванчик, перед следователем и глупо улыбалась ему прямо в харю. Вроде бы он плеснул мне в лицо целую кружку воды. Вроде бы палач озабоченно кричал ему, что это не нормально, когда после четырёх суток жажды, подследственный даже не облизывает воду. Вроде бы следователь тряс меня за плечи и совал мне в рот что-то похожее на кружку, а я, ухмыляясь, показывала ему неприличный жест. Вроде бы меня волокли по коридору, а у меня в голове так ясно, до мельчайших подробностей, всплывало заветное заклинание. Я даже помнила, что шестая звёздочка не отчётливо пропечаталась. Из шести лучей пропечатались только пять, а шестой лучик был словно намечен контуром.
А потом я очнулась в камере, в самой закостенелой степени.
- М-м-м!.. – чуть не заплакала я, осознав, что всё пропало, – М-м-м …
- Да, не парься! – ответил очень знакомый голос, – Всё же нормально получилось!
- М-м-м?!...
- Да я это, я, твоя куколка! Ты не боись! Я свою задачу знаю!
Опочки! Это я не вслух, это я мысленно. То есть я, в полубреду, дочитала заклинание до конца?! Ай, да Васька! Ай, да щучья дочь!!!
И тут я испугалась. Сильно. Теперь всё поставлено на карту. Или – или!!! Выдержу ли? Смогу ли? М-м-м!!!
- Я помогу, если что! – ответила куколка моим собственным голосом.
Глава 48
- Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти?
- А куда ты хочешь попасть? - ответил Кот.
- Мне все равно… - сказала Алиса.
- Тогда все равно, куда и идти, - заметил Кот.
Льюис Кэрролл.
- Васька! Васька, соберись! – уговаривала меня куколка.
- Угум!.. – выпадала я из прострации и снова проваливалась туда.
- Васька! Уже утро! Ну, соберись же!
- М-м!! – это я уже ухватилась за камни стены обоими руками и отчаянно мотаю головой, чтобы прогнать пелену перед глазами. Вот он, решающий час! Да, нет же! Решающая минута!
- Васька! Открывают дверь! Ну?!
Я отчаянно зажмурилась, представляя, как меня сейчас хлестнёт болью, и одним махом, словно ныряя в ледяную воду, бросилась в заклинание. В заклинание невидимости.
И в тот же миг дверь открылась.
Если бы мои губы не спеклись, я бы орала от боли. Словно понимая это, куколка на полу закричала изо всех сил:
- Что, дурачьё?! Недоглядели?! Упустили?! Ха-ха-ха!!! Улетела птичка в тёплые края!!! Есть у нашей птички верные друзья!!!
- Побег!!! – заорал стражник, разглядев куклу.
- Побег!!! Тревога!!! – заорал второй, заглядывая первому через плечо.
Если бы они не орали, а прислушались, то непременно услышали бы, как меня корчит и корёжит возле стены. Это не ледяная вода!! Это, словно тысячи иголок по всему телу и на полную длину! Раскалённых! Но, на счастье, стражники так опешили, что орали не переставая. Первый ухватил куколку своей необъятной лапищей и бросился вон из камеры. Второй уже выскочил наружу. И тут первый задержался в дверях, оборачиваясь.