Впрочем, долго грустить в этом весёлом коридоре не получилось. Наверное, ни у кого не получилось бы. Я убедилась в этом, буквально на второй день. Когда я в первый раз ввалилась к Кащею не вовремя.
- Но, ваше высочество! – умоляюще кричали тогда мне в спину и Альфа и Бета и Гамма с Дельтой, – У его величества Кащея рабочие часы! К нему нельзя! К нему можно только тому, кого он сам вызовет! Ваше высочество! Помилуйте! Если мы вас не остановим, нас четвертуют! Нас скормят крысам!
А я тогда шла по весёлому коридору и улыбалась. И настроение было лихим и решительным, с примесью озорства. Эх, сейчас я ка-а-ак всех тут на уши поставлю! Они тут все ка-а-ак задёргаются! Вот и посмотрим, так ли любит Кащей свою дочку, как он вчера перед всеми распинался? И я решительно рванула ручку рабочего кабинета Кащея.
Первое, что я увидела, это был чёрный вихрь, взвившийся из-за стола, и рванувший в нашу сторону, расплёскивая молнии во все стороны. Страшное зрелище. Мои «гречанки» одновременно пискнули и присели в ужасе. Кажется, кому-то из них поплохело. А я ожидала чего-то подобного. Бой с Кащеем. Может быть, последний бой с Кащеем. Хотя, какое тут «может быть»? Просто, последний мой бой. С Кащеем.
Однако, вихрь до меня не докатился. Рассыпался чёрными клочьями прямо перед носом. И в центре вихря оказался вовсе не Кащей. Сухопарая, высокая, пожилая женщина, явная колдунья, не менее восьмого уровня, склонилась передо мной в глубоком поклоне.
- Простите, ваше высочество! Я никак не ожидала увидеть вас в эти часы. Позвольте представиться: личный секретарь его величества Аида … для вашего высочества, просто Аида. В рабочие часы не принято беспокоить его величество, но для вашего высочества сделано особое распоряжение. Прошу вас!
Мрачная колдунья вновь поклонилась и взялась за совершенно неприметную ручку двери, выжидательно поглядывая на меня. Я задрала нос ещё выше и шагнула вперёд. Дверь передо мной распахнулась.
Глава 2
Каждый человек по-своему прав. А по-моему нет.
М. Жванецкий.
Кащей сидел за столом и проглядывал документы. На некоторых он делал широкую, размашистую резолюцию. На некоторых – синим карандашом, на некоторых – красным. Иногда пером. Впрочем, это потом, когда я несколько раз припёрлась к нему в самый разгар работы, тогда только всё это увидела и запомнила. А в тот раз я увидела, как он с увлечением читает документ, а рядом со столом в почтительной позе стоит неприметный человечек с красной папкой в руках.
Кащей поднял глаза, и распрямился. Улыбнулся, и отложил документ на край стола.
- Идите, Джеф, – негромко произнёс он, – Мы решим этот вопрос позже.
- Это срочно! – осмелился возразить неведомый Джеф, – И крайне важно!
- Разве ты не видишь? – удивился Кащей и посмотрел на Джефа, – Ко мне дочь пришла! Что может быть важнее и срочнее? Идите, Джеф. Документы останутся пока у меня. Я прогляжу их позже.
- Это строго секретно! – Джеф мгновенно вспотел.
- Я знаю, – мягко улыбнулся ему Кащей, – Но, если ты считаешь, что мне нельзя доверить секреты …
- Я этого не говорил! – Теперь Джеф ещё и побелел, – Прошу прощения, ваше величество! Я только хотел …
- Идите! – любезный тон Кащея стал неожиданно стальным и холодным.
У бедняги Джефа затряслись губы, но больше возразить Кащею он не рискнул. Тихо пятясь назад и не отрывая взгляда от бумаг, он выскользнул в дверь. Хм! Не в ту дверь, в которую входила я. У Кащея несколько приёмных? У него там несколько секретарш? И все такие же фурии, как Аида?! Лихо!
- Садись, девочка, – ласково предложил Кащей и лично отодвинул мне кресло, – Тебя что-то тревожит? Что-то не так?
- Расскажи мне про мать! – потребовала я, усевшись. Удобное кресло, кстати!
- Конечно, – кивнул Кащей, – Ты имеешь право знать. Ну, что ж …
Как ты понимаешь, твоя мать – ведьма. Боевая ведьма. Скажу больше, она занималась вопросами внешней разведки, и именно в твоей бывшей стране.
- Бывшей? – вскинулась я.
- Надеюсь, что да, – спокойно кивнул головой Кащей, – Надеюсь, тебе понравится у меня. Хотя принуждать тебя не буду. Но мы отвлекаемся.