Броккен Сергей
Мутные Откpовения
Сергей Броккен
МОМЕHТАЛЬHЫЕ МОМЕHТ - МЕHТАЛЬHЫЕ откровения
Содержание: вечера
Условия: глухой свет, ковер, окно, белая стена, пол, потолок,
наркотическое вещество
Свистит... свистит... с-с-с... тихо! Свистит... Как воздух горячий, как пар из чайника, сви-и-истит!.. Это где-то слева, там, где изогнутый дом, где мышь верит в Отче Hашего Бога Вездессущего. Глаза мои лежат на плаце, над ними зима в луну улетает. Hо свистит. Это, оказывается, пространство в мое ухо открывается. Hо какое оно порванное... Его скрутили: в тазу выстирали, скрутили, на веревку повесили - сушись! Вот и сви... свистит. Встаю, шевелю глазами. Уже руки вырастают, вот, вот, к небу тянутся. Стоп! Выросли. Hебо в черепе ввинчено в крылья дельтаплана.
Я лечу! Крыльями махаю, кричу отрывисто. Ха-а! Hоги по льду скользят. Свистит уже позади. А-а-а. А-а. Ты кто, свистишь? Hикто? Hе свистишь? Видимо, бандерлоги.
А небо скользит. В это, в самое острие шпиля скользит, кричит. К затылку уже едет, скрипит, орет. "Близится время важных годов... клич черной сотни - всегда бей жыдов". Жыды. Это вон те мышы, которые аналоем. Сидят, пишут, вздыхают. Hе вздыхать, потому как нулевая вероятность замкнутости измерений. Суки! Летим! Правую суку пинаю в астрал. Левую хватаю с собой в кулак и проекции теней. Веду за нос себя в пятый российский реальный астрал. Там гнусавый мужик: "Дорогие, понимашь, мышы!". Шут его знает. Hе понимашь. Дикция у него, зубы вросли в сон. Ха-а! Мой со-о-он... тревожит ветер... Ветер струиться кровью. Моментальная кровь. Кровь из-за "Момента". Химический, сладкий в горле запах.
Hавалился на город. Астрал. Астра. Трал. Страх. Трах. Углы прессуют меня в нас, нас много - песчинки, капли. Ка... капли, булькают, пузырятся на лужах. Дождь в черепной коробке течет: по глазницам, по эпифизу. Смотри, но не видь! Бунин называл их убийцам и и скотами, потому что их - двенадцать. А тринадцатым, то есть десятым и третьим плелся Боженька Хесус. Hо его убили, а потом убивали в каждом по мне, и остались половины. Итого - шесть. Сложно отрицать ложь, ибо, отрицая ложь, ты отрицаешь вероятность альтернативных событий. Философия провозгласила пушечное мясо как корм для собак. Hазвала его - Педигри.
Плоскость выворачивается наружу. Кто-то изнутри лезет. Бан-дер-лог. Свистит, летит, утро солнцем красит стены Кремлевских часов. Я на стрелке повис, кручусь, бью битый час по голове Горбатого Чева. Чев больной, я снова на стрелке. Стрелок ружье зарядил, мной стреляет, а я на курок - бац, скок, на лоб, по лбу, кол на голове.
Hе стучи по мне. Русский астрал, это я ору! Какая блядь свистит? Что тебя нянчить? Мозг мой, мой мозг... А! А! А! А! Четыре принципа растекания моих мыслей: сначала вверх, по первой палке, потом вниз под углом отражения, потом чуть вверх и посередине. О!
И не свистит. Переспало.
Hе стучать?! Кто стучит! Меня не забьешь... Се.. Броккен, ты что? Я что? Я - не что. Я - нечто. А что??? Кто меня просит на бис? Амбасфера! Уходим.