Я вернулся со школы раньше обычного. В тот день нас отпустили пораньше, чтобы мы могли подготовиться к выпускным экзаменам. Я вошел в дом и услышал, как Лацис говорит по телефону. Из его слов я понял, что он разговаривал с другой женщиной, по крайней мере, он несколько раз говорил что-то вроде – «моя пернатая Королева». Во время разговора, суть которого я слабо уловил, из-за возникшей внезапно ярости, он называл собеседницу самыми ласковыми словами. Не знаю, как это произошло, я внезапно нащупал на столе нож, которым резали хлеб. Когда я вошел в комнату, дядя Густав медленно положил трубку на место. Он был бледен, но в его глазах я не видел страха. Скажу больше, там я прочел странный и удивительный азарт.
- Ты слышал, Борис? – спросил он, хотя его вопрос был больше похож на утверждение. – Это звучит банально, но это не то, что ты подумал, Боря. Я могу тебе все объяснить, хотя ты вряд ли поверишь.
- Да? - прохрипел я. – Я убью тебя!
- А ты хоть раз делал это? – вдруг холодный голос мужчины остановил меня на мгновение, но я уже мало что понимал…
Я ранил его в руку. На шум сбежались соседи. Кто-то вызвал скорую и милицию. Меня отвезли в КПЗ. На моей счастье, наш участковый поручился за меня, и на следующее утро я вышел на свободу. Несколько дней я провел в больнице: меня стали мучать страшные головные боли. Доктор, осматривавший меня, прописал мне препараты и сказал, что если я не буду принимать их регулярно, мне будет становится только хуже. С того самого дня и продолжаю их принимать.
След дяди Густава простыл. Он забрал все свои вещи и уехал. Больше я его не видел. Я больше не мог оставаться в моем доме. Слишком много тяжелых воспоминаний для меня было связано с ним. Оставив все документы на дом тете Жене, я, ни с кем не попрощавшись, ранним утром уехал в Краснодар…
- Попытка убийства, - Квасов растягивал слова, смакуя их, словно это доставляло ему необычайное удовольствие. – И теперь, вы возвращаетесь в город, и с момента вашего возвращения в городе произошло три резонансных убийства. И везде, господин Ивашов, повторю, везде, так или иначе, на месте преступления прямо, или косвенно мы почему-то встречаем вас. Как это вы можете объяснить?
Я обвел глазами присутствующих и ответил:
- Вы, господин Квасов, копаете не там, где стоит копать, - я говорил совершенно спокойно. - Вы пытаетесь связать меня с этими убийствами, но это нелогично. У меня вообще отсутствует мотив совершения этих преступлений. А вот убийца действует грамотно и аккуратно. Ведь, как я понял, до сих пор у вас нет ни одного отпечатка пальца, ни следа, ни словесного портрета?
- Он прав? – я видел, как Станиславский тихо поинтересовался у Алияна – начальник полиции, нахмурившись, кивнул.
Мэр покачал головой.
- Если принять во внимание, что в 81 году убийца действовал, исходя из личных мотивов мести. Ведь тогда при всех уликах, указывающих на то, что гибель Софии Краузе не была случайностью, руководством города было принято решение это дело замять. Председатель горисполкома дал поручения эксперту и начальнику уголовного розыска совершить должностное преступление - подменить документы в уголовном деле. Но маньяк убивает детей сотрудников милиции, которые были связаны с этим подлогом, - я помедлил немного и добавил. – Все-таки мне кажется, что это был Гуго Шварцкопф, иллюзионист из цирка «Арамис», хотя до недавнего времени я был против этой версии. Он, по сообщению госпожи Бауэр – менеджера цирка, так же был в Междуреченске с гастролями в 1974 году, и в тоже время находят мертвой молодую девушку.
- Господин Ивашов, - Алиян с покрасневшим лицом встал из-аз стола и стал прохаживаться по ковру. – Предположим, вы правы, получается, сколько лет ему было тогда, этому фокуснику?
- Не могу сказать, думаю около сорока или больше.
- Значит, сейчас, ему под восемьдесят? – Алиян усмехнулся.