- Я скоро буду дома, может, приедешь?
- Хорошо,- ответила Алла. - Ты голоден?
- Признаюсь, есть немножко,- ответил я, чувствуя, как сосущее чувство голода начало бурлить в моем желудке.
- Тогда потерпи немного, и дождись меня.
Таксист остановился прямо у калитки. Я расплатился с ним и вышел из машины. Несколько отчаянных комаров немедленно напали на меня, чувствуя свежую и бесплатную кровь. Ударяя себя ладонью по шее и щекам, я со скоростью света влетел в дом. Закрыв за собой двери, я включил свет. Я мог поклясться, что отчетливо слышал, как эти маленькие твари стукались своими острыми жалами в металл входной двери, падая на крыльцо.
Аллы еще не было. Я устало опустился на кожаны пуфик в коридоре, с наслаждением освобождаясь от ненавистной обуви.
Я нагнулся убрать кроссовки на полку, как из моего кармана рубашки выпал пакет, оставленный для меня Ларисой. Мне пришлось повозиться, чтобы освободить снимки от полиэтилена, куда их сунула девушка. Наконец, фотографии появились на свет божий. Это были черно-белые глянцевые снимки из прошлого.
Первая же попавшаяся мне на глаза фотография взорвала мой мозг. Я увидел уже знакомый шатер цирка «Арамис». Перед шатром для общей фотографии выстроилась вся трупа цирка. Здесь были силачи, клоуны, дрессировщики в причудливых фраках, напоминавших форму гусар времен войны с Наполеоном, эквилибристы. Я узнал лицо Софии Краузе. Девушка стояла чуть впереди трех стройных, высоких блондинов – по-видимому, это были ее братья. Она держала за руку ту самую девочку с белокурыми волосами, фотографии которой кто-то искусно «состарил» и подложил в краеведческий музей. Правда теперь эта девочка была одета в спортивный костюм темного цвета и светлые кроссовки, но взгляд! Взгляд ее глаз я узнал бы из тысячи.
Но не маленькая дочь Софии вызвала острую бурю эмоций в моей душе. Нет! Слева от Софии Краузе стоял тот самый иллюзионист, лицо которого было для меня неуловимым с того самого момента, когда я приехал в Междуреченск. Мужчина был одет в черный фрак и старомодный цилиндр, слегка примятый сверху. Я узнал его лицо. Лицо человека, который оставил след в моей жизни, а потом просто исчез. Это был не кто иной, как дядя Густав Лацис! Нет, я не мог ошибиться. Дядя Густав, или, как его там, господин Гуго Шварцкопф – смотрел на меня со старого, но еще не успевшего пожелтеть фотоснимка. Его плечо касалось плеча Софии.
Вдруг я заметил одну деталь, которая ускользнула от меня в начале. Я нажал еще один выключатель в коридоре. Теперь он озарился ярким, струящимся светом холодного, бело-голубого спектра. Между дочерью Софии и иллюзионистом выглядывало чье-то лицо. Это был мальчик! У него были черные волосы и большие глаза. Мальчуган испуганно смотрел на девочку, словно хотел что-то спросить. Это был второй ребенок Софии. На миг мне показалось его лицо знакомым. Какое-то ускользающее чувство неизбежной опасности чувствовалось в этом фотоснимке.
Дядя Густав! Густав Лацис! Так вот кто ты был на самом деле! Вот, кто жил в нашем доме! Нет. Здесь что-то не то. Не может быть! Зачем? Зачем этот человек вошел в нашу жизнь? Зачем он жил с нами и потом, после смерти матери исчез навсегда? Фокусник, херов! Вот откуда эти его штучки с шариками, платочками и живыми огоньками.
Я пытался осознать, что моя мать связала свою жизнь, пусть и ненадолго, с настоящим зверем. Мы все ходили по лезвию ножа. Ведь этот убийца мог в любой момент выпотрошить меня и ее, так, забавы ради. Но кто эта таинственная незнакомка, которая хотела купить весь архив Шпенглеров? Замешана ли она в зверских убийствах, или просто она исполнитель чужой воли? Я вспомнил, что в цирке в поле камер видеонаблюдения тоже попалась женщина. Следовательно, какая-то женщина является соучастником этих зверских убийств. Может это и есть та самая дочь Софии, которая решила встать на путь кровавой мести? А убийство Евтушенко?- мой мозг лихорадочно соображал, пытаясь найти логическое объяснение произошедшему. Нет, женщине не под силу поднять грузное тело старика к потолку, да еще прибить его гвоздями. Это может сделать только физически сильный человек. Но никак не женщина.
И что если эти фотографии, которые оказались сейчас у меня, стали причиной похищения Ларисы? Возможно, убийца крайне не желал, чтобы я, или кто-то другой увидел истинное лицо Гуго Швацркопфа. Он-то и устроил этот кавардак в фотостудии, пытаясь разыскать снимки.