Я снова рассказал историю, которую уже поведал Квасову. Кох слушал немного рассеянно. Он то и дело посматривал на часы, тряс головой, закидывая волосы на затылок.
- Слушай, старик, это что получается, мужик, который ухаживал за твоей матерью и есть Гуго Шварцкопф?
- Получается, что так.
- Охереть, вот это новость! - журналист почесал затылок. - Он, что свободно говорил по-русски? А куда подевались тогда дети, которые, если ты помнишь, судя по словам госпожи Бауэр, пропали вместе с ним?
- Нет, не свободно, - вспомнил я.- С акцентом, ведь по документам он был родом из Риги. А практически все жители Прибалтики всегда говорили с легким акцентом. Насчет детей, Игорь, тоже кое-что прояснилось.
- И ты решил попросить Квасова проверить биографию господина Лациса? – пропустив мои слова насчет детей.
- Да, я думаю, у чекистов есть такие возможности. Хотя, сам господин Квасов не внушает мне доверия. Скользкий тип.
- Умно, очень умно, а насчет «скользкого», ты верно подметил, старичок, у него знаешь, какая кличка среди своих – «улитка»! - Игорь затушил сигарету и одним залпом выпил свой сок. – Слушай, что тебе удалось узнать о детях?
Я рассказал о недавнем звонке Валентины Михайловны. Услышав эту новость, Кох радостно захлопал в ладоши.
- Значит, нашлись все-таки детки? А?
На мгновение мне показалось, что я уловил запах лаванды. Кох заметил перемену настроения на моем лице.
- Ты чего, старик?
Запах вдруг внезапно исчез, так же как и появился.
- Нет, ничего, показалось,- мой нос больше ничего не улавливал.
- Надо ехать в Краснодар? - оживился Кох.
- Пока нет такой необходимости, Валентина Михайловна обещала сама сделать запрос, уж ей-то точно ответят. А что у тебя за новости?
- Что? – Игорь словно спустился с небес на землю.
Он рассеяно катал перечницу по скатерти, задумавшись о чем-то.
- Ах, да, - горбун клацнул языком, словно отведал изысканного блюда. – И дедушка Кох накопал кое-что.
Игорь стал делать пассы руками. Он смотрел на меня и улыбался. Вдруг, его лицо стало серьезным и непроницаемым.
- Мне удалось поговорить тут с одним алкашом, - Кох поставил перечницу на место и принялся за солонку. – Короче, этот мужичок раньше работал патологоанатомом в городском морге. Лет пять назад у него погибла жена в автокатастрофе. В общем, старик спился. Но! Он помнил все до мельчайших подробностей все, что касалось дела Софи Краузе.
Я весь превратился в слух.
- Правда, пришлось старика немного подпоить, но он вспомнил, - Кох завис, как старая пластинка на проигрывателе.
- Что вспомнил?
- Бедняжка была в положении! – выпалил побледневший Игорь, наблюдая за моей реакцией.
Я не верил своим ушам. София была беременна!
- Правда, старик поведал, что срок небольшой, но факт остается фактом, - двойное убийство! Я где-то читал, что кажется, в Корее, ребенок считается гражданином не с момента рождения, а с момента его зачатия.
С момента моего возвращения в Междуреченск, события развивались настолько стремительно, что темп моей размеренной жизни вдовца в Москве, сопряженной с алкогольными экспериментами и возлияниями, казался долгим летаргическим сном.
- Смотри, Игорь, - я взял салфетку и стал рисовать на ней круги. - Предположим, это София Краузе,- внутри одного круга я нарисовал два инициала "СК". - Это- Гуго Шварцкопф, это дети Софии, которых забрал Гуго. Подожди, стоп! На фотографиях стояли инициалы «СК», помнишь?
- Ну, да, я еще гадал, чьи они могут быть! – прошептал Игорь.
- Вот, что они означают – «Софи Краузе»! Тот, кто нас «ведет» специально подсказал нам. Но сейчас это уже неважно, важно, другое:
Дальше я набросал еще несколько овалов.
- Это Кожевникова- пометим ее 1974 год, это девушки, убитые в 1981 году. Теперь вернемся в наше время. Это Эрика, отец Сергий, Евтушенко, отдельно поместим Ларису.
Я отодвинул голову и окинул взглядом свою схему. Затем я обозначил стрелочками вероятные связи между преступлениями.
- А, еще упустил Эльзу Гохмайер, дочь переводчика,- я поднялся вверх схемы и обозначил ее большим кругом.