Больше она не проронила ни слова до самого приземления. Она достала из сумки мой роман «Пустующие окна», отложила в сторону закладку и углубилась в чтение.
В Краснодаре стояла дикая жара. Как только я вышел из самолета, раскаленная кувалда южного солнца ударила меня по голове, растекаясь горячим потом по спине, подмышкам и груди. К трапу подъехал новенький, комфортабельный автобус. Я устроился у большого окна и стал смотреть по сторонам.
До Междуреченска было километров сто двадцать. У выхода из аэропорта стояло несколько пузатых мужиков. Все они занимались одним и тем же: крутили на своих толстых пальцах ключи с брелоками от машин.
- Куда едим?
- Кому такси?
- Машины нужна?
Они наперебой зазывали клиентов. Брали, обычно, дороже, чем в городе, но и машины у водил были все хорошие, как на подбор.
- Сколько до Междуреченска? – спросил я, вытирая пот с шеи чистым платком.
Тот поднял руку и растопырил пять пальцев. Я загнул обратно два и улыбнулся. Таксист отрицательно замотал головой. Пожав плечами, я поднял сумку и пошел в направлении другого «колдуна».
- Хорошо, мужик, - он выдохнул мне в спину. – Идем.
Водителю на вид было около сорока. Он был высокого роста. Выпирающий живот навис над джинсами, пытаясь разорвать обтягивающую майку. Голову обтягивала темная бейсболка. Таксист закурил и подошел к небольшому ларьку. Я плелся за ним в предвкушении возвращения в город моего детства. Через минуту таксист повернулся ко мне, держа в руке белый лаваш с самой «изысканной» начинкой внутри. В левой руке он держал картонный стакан с «Колой».
- Не хочешь заправиться перед дорогой? – таксист подмигнул мне, кивая на ларек.
- А почему бы и нет? – я увидел нехитрое меню и заоблачные аэропортовские цены.
Я заказал «Бурито» по-краснодарски, картошку фри, колу и салат. Южная пышная продавщица с толстым затылком, большой грудью и рыхлыми руками ловко готовила популярное «мексиканское» блюдо.
- Прошу, приятного аппетита, - с южным акцентом, растягивая гласные, промолвила женщина, протягивая мне лаваш.
Я с осторожностью откусил первый кусок. Однако, мои опасения были напрасны. «Бурито» с краснодарским акцентом оказался очень вкусным. Приятная пикантность и острота стручкового красного перца, сочеталась с сыром и говяжьим фаршем. Я с удовольствием принялся уминать снедь, время от времени вытирая горящие от остроты губы сухой салфеткой.
- Жанна знает свое дело, - рассмеялся таксист. – У нее все наши пасутся. Готовит лучше моей жинки – пальчики оближешь. Леха!
Таксист протянул мне руку. Я пожал его шершавую ладонь.
- Борис, - представился я с набитым ртом.
- Давай, наворачивай, сейчас еще картошку попробуешь, язык проглотишь!
Леха оказался прав. Мой скепсис насчет картошки фри и способов его приготовления развеялся с первыми ломтиками, которые упали на мой язык. Рецепторы отозвались томной негой от домашнего масла и настоящей картошки.
- А, что я тебе говорил, Боря? – таксист хлопнул меня по плечу.
- Твоя правда, Леха! – вытирая жирные губы, сказал я.
Мы отошли в сторону. Здесь соорудили три столика на высоких ножках. Можно было быстро поесть, повесив сумки на крючки под столешницей. Такого в Москве уже не встретишь. Таксист доел свою порцию и, вытерев губы, достал бело-синюю пачку «Парламента». Он протянул сигарету мне. Я не отказался. Тем более, что уже догнал его, переворачивая пакет с картошкой прямо себе в рот.
- Покурим и поедем! – Леха долго водил языком по зубам, отыскивая остатки мяса и огурцов.
Наконец, убедившись, что все съедено, таксист сунул сигарету в рот и чиркнул зажигалкой. Я глубоко затянулся, выпуская дым в синее небо. От съеденной острой пищи и нестерпимой жары я окончательно ошалел. Мое лицо покрывали сотни капелек пота. Трехмесячное беспробудное пьянство медленно вылезало через поры на всем теле. Представляю, какой «аромат» источал я, но в тех местах, откуда я был родом, людей больше заботили совершенно другие вещи.
Леха был владельцем «Форда-Фокуса» белого цвета. Он открыл багажник, куда я положил сумку с вещами и ноутбук. Я сел на переднее сиденье и пристегнулся. Таксист снял шашечки с крыши машины и положил их на заднее сиденье. Водительское кресло скрипнуло с натуги под весом толстого водителя. Леха тоже пристегнул ремень.