"Горбун- тяжелоатлет, - подумал я.- Такое тоже бывает!"
Дом был действительно новый. У входа лежала гладкая плитка. В коридоре стоял зеркальный шкаф- купе. Затем я прошел в простойный холл. Здесь пол был уже устлан паркетом. По углам стояли невысокие скульптуры девушек с кувшинами вина на плечах и виноградными гроздьями, которые кокетливо обвивали их тонкие талии.
- Здесь зал, столовая, три спальни, сауна,- Алла быстрым шагом ходила по дому.
- А почему вы не живете здесь?- спросил я.
Женщина остановилась.
- Мы сами родом из Норильска, муж работает вахтовиком на буровой, а у меня небольшая сеть косметических салонов. А сюда мы ездим набегами. Деньги зарабатываем на севере, а вкладываем на юге. Ну ничего, еще годик, другой и переедем к теплу.
- У них еще три дома по городу, - рассмеялся Кох, доставая из холодильника бутылку "Боржоми". – Капиталисты, проклятые!
- Ладно тебе, Кох,- Алла, вежливо пропустила мимо ушей слово «капиталисты», достала бутылку и протянула ее мне. - Хотите?
Я поблагодарил женщину. Минералка взорвалась у меня в желудке и в носу взрывом углекислого газа. Мы договорились о цене. Я достал бумажник и оставил задаток.
- Договор вам нужен?- спросила хозяйка, выглядывая в окно.
- Нет, не утруждайтесь.
- Рабочие завтра последний день, они зальют место для машины, и больше вас никто не побеспокоит. Пароль и логин от вайфая в кабинете на столе. По субботам с утра приходит женщина. Она убирает дом, стирает, гладит, в общем, делает все по хозяйству. Если вам не жалко еще три тысячи, она продолжит свою работу, если хотите одиночества...
- Нет, Алла, у меня руки растут не из того места, чтобы убирать и стирать.
Я протянул еще три тысячи Алле. Она забрал деньги и улыбнулась.
- Ну вот, кажется и все. Игорь, ты прирожденный риэлтор, журналистика не твое призвание, - хозяйка дома достала сигареты. - Перекурим это дело?
Мы вышли на крыльцо. Рабочие недовольно косились на Игоря. Тот, как ни в чем не бывало, закурил вместе со всеми.
- Борис, если не секрет, чем вы занимаетесь?- спросила Алла, выпуская дымок в лазурь неба.
Мне нравились женщины, которые могли честно и откровенно формулировать свои мысли. В Алле было что-то, что вызывало чувство симпатии к этой женщине.
- Не секрет, я тоже журналист,- ответил я, подмигивая горбуну.
Кох еле заметно кивнул, показывая, что, если надо, он подыграет мне.
- Странно, я бы не сказала, что вы журналист,- легкая тень набежала на лоб Аллы.
- А на кого я похож?- мне стало забавно.
- Я не знаю,- ответила хозяйка.- Ну точно не на журналиста.
Мы еще постояли какое-то время. Потом обменялись телефонами. Алла отдала мне связку ключей, попрощалась с нами и, сев в свой "Мерседес", уехала по делам.
Я бросил вещи в кабинете.
- Какие планы, Борис? - спросил Игорь. - Отдохнешь, а завтра начнем работать?
Я отрицательно замотал головой.
- Нет, Игорь, я сейчас ополоснусь, и буду готов через десять минут. Единственное, надо перекусить. Ты как смотришь на то, чтобы пообедать?
Игорь улыбнулся.
- Я всегда за любой маневр, кроме голодовки, сейчас звякну главному и предупрежу его, что занимаюсь материалом.
- Игорь,- напомнил я.- Мы договорились, обо мне ни слова, лады?
- Обижаешь, старик,- горбун допил воду и бросил бутылку в пластиковое ведро с мусором.
Кох предложил поехать в "Варшаву". Это была небольшая закусочная, своим фасадом врезающаяся в пристань. Он оставил машину на стоянке. По- прежнему здесь стоял все тот же памятник матросам, защищавшим Междуреченск во время войны от фашистов. Памятник представлял собой гранитный постамент, на котором помещался небольшой торпедный катер. Школьниками нас часто возили сюда на экскурсии и встречи с ветеранами войны. Пристань поблескивала битым бутылочным стеклом, тихой водой, пахнущей тиной и илом. Когда-то давно, здесь приставали "Ракеты" и "Метеоры", перевозившие тысячи пассажиров вверх, или вниз по реке. На "Метеоре" плыть было одно удовольствие. Подводные крылья с азартным шипением разрезали темную воду реки. Я любил стоять на верхней палубе и вдыхать полной грудью свежий воздух. Справа и слева шелестели зеленые камыши. Меж стеблей на проносящийся белый корабль с любопытством наблюдали черные "нырки"- небольшие уточки, в изобилии водившиеся в пойме. Нестройные деревья стали приютом для речных чаек.