Пока Игорь парковался, я вошел в здание речного вокзала. К трем часам дня на улице было все сорок градусов. А здесь, прохладно и хорошо. Я вспомнил деревянные откидные кресла, на которых сиживали бабульки в чистеньких платочках, вспомнил мозаичное панно, изображавшее рыбаков в черных высоких сапогах на деревянных лодках, держащих в руках зеленых усатых осетров. А позади них развивался алый флаг с золотым серпом и молотом. Но сейчас здесь было тихо. Окошко кассы давным-давно закрыто. Расписание движения пассажирских судов исчезло, как и инструкции по технике безопасности.
Мой телефон завибрировал. Я увидел номер Коха.
- Ты там скоро?- голос в трубке был слегка возбужден. - У меня слюнки текут.
В кафе "Варшава", которое некогда было обычной блинной, с обычным названием "Чайка", сделали хороший ремонт. Внутри было почти безлюдно. Две девушки в белых блузках и черных юбках доедали свой бизнес-ланч. Если бы не несколько офисов, расположенных с тыльной стороны здания речного вокзала, здесь все бы давно пришло в упадок.
Игорь сел за столик у окна.
- Ты чего будешь?- спросил он, протягивая мне меню в толстой кожаной папке темно-коричневого цвета.
Я полистал несколько страниц, потом положил меню на стол.
- Солянку и люля, - сказал я.
- Я выбрал тоже самое,- сказал журналист, подзывая официантку.
- Оля, значит две солянки, две люля, томатный сок, салатик какой-нибудь сообрази.
Девушка аккуратно записала в свой блокнотик и ушла.
- Пока готовится,- промолвил я.- Расскажи мне подробнее о тех фотографиях. Журналист закивал.
- Начну сначала, две недели назад главный редактор решил начать рубрику об истории Междуреченска в фотографиях. Он договорился с директором краеведческого музея о возможности воспользоваться музейным фотоархивом. Мы решили открыть рубрику началом двадцатого века. Сюда входили поздравительные открытки с новым годом, рекламные объявления, копии газеты "Южный вестник", выпускавшийся в нашем городе до 1923 года. В общем, сделать предстояло немало. Мне, признаюсь честно, претит сидячая работа, но что-то меня подстегнуло взять на себя это задание. Я решил начать с отбора наиболее интересных фотографий, отложил примерно сотни две. И вот, кажется, перед выходными, я засиделся в подвале музея. Мое внимание привлек снимок 1909 года. Я писал в письме к тебе, это городская площадь и церковь святого Николая. (Церковь была снесена большевиками в 1938 году). Сначала я подумал, что девочка случайно попала в кадр. Такое случалось, особенно на заре фотохроники начала века. Люди во что бы то ни стало хотели попасть в объектив фото и кинокамер.
Я заметил девочку в белом платье, стоящую у столба. Она смотрела немного в сторону, словно не видела фотографа. У нее на ногах были черные ботинки. Я отложил этот снимок и сделал пометку: дату съемки и место съемки.
Официантка принесла поднос и принялась расставлять тарелки. Мы с жадностью накинулись на еду. После таблеток мой желудок немного возмутился, получив порцию горячей и острой солянки. Но немного погодя, я почувствовал приятную теплоту.
- Второй снимок был на фоне какого-то бродячего цирка или балагана. Девочка стояла возле белой будки с надписью касса. Дата стерлась, и я не смог точно определить время съемки. Снимок 1914 года здания городской Думы и опять та же девочка. Она нисколько не изменилась. То есть совершенно: то же платье, прическа и обувь. Но самое главное, ее возраст. Лицо девятилетней девочки.
- А ты нашел еще что-нибудь подозрительное?- спросил я, беря кусок черного хлеба из плетеной хлебницы.
- Да, есть кое-что, - журналист приступил к люля-кебаб. - На всех снимках с девочкой стояли инициалы СК, написанные от руки. На других фотографиях этого не было.
- Ты не обратил внимания, какое было фото ателье?
- Да, сейчас,- Игорь вытер руки и достал телефон.
Он открыл галерею снимков.
- На, можешь сам посмотреть.
Он положил свой мобильный на стол. Я взял телефон и стал листать снимки. Со старых пожелтевших фотографий на меня смотрел Междуреченск. Первое фото было с цирком, потом площадь, дума , была даже пристань, на которой мы сейчас обедали. У пристани стоял колесный пароход. Я увеличил изображение, раздвинув его двумя пальцами. "Княгиня Анна", назывался пароход. Девочка стояла на палубе рядом с высоким матросом в белоснежной форма и шикарными усами.