"Мой коллега говорит, что Жюль Грейсон - тот человек, которого нужно знать. Вы можете написать ему по этому адресу. Он поможет тебе, если сможет".
"Отлично. Спасибо, друг", - сказал я и сунул бумагу в карман, пока ее не увидели острые глаза Амбри.
Мы с Касом пожали друг другу руки, а затем Люси обняла меня.
"Береги себя. Будь осторожен. Позвони мне, если что-нибудь случится. Я не знаю, что я могу сделать, но... позвони мне в любом случае. Мне нужно знать, что с тобой все в порядке".
"Позвоню. Обещаю".
Амбри попрощался с Касом и Люси, а затем попросил своего водителя отвезти нас обратно в квартиру.
"Итак", - сказал он с плюшевого заднего сиденья. "Вы с Кассиэлем выглядите уютно. Мыслите как воры".
"Толсто как воры и не лезь не в свое дело". Он нахмурился, и я рассмеялся. "Мне чертовски нравится, когда ты капризничаешь. Почти так же, как я люблю, когда ты коверкаешь общепринятые идиомы".
Он фыркнул. "Ты попробуй уследить за сотнями лет меняющегося жаргона с Другой Стороны".
"Ты проделываешь огромную работу. Действительно убиваешь".
"О, отвали".
Я засмеялся сильнее, и, хотя он старался изо всех сил, Амбри тоже не мог удержаться от улыбки. Потом его улыбка превратилась в смех, и я подумал, что никогда в жизни не видел ничего настолько чертовски красивого.
Я наклонился, чтобы поцеловать его, поклявшись, что сделаю все возможное, чтобы сохранить это счастье между нами. Но ноющий страх, что его могут забрать в любой момент, преследовал каждое блаженное мгновение, и я ничего не мог с этим поделать.
Просто люби его, майн Шац. Больше ничего не нужно делать.
Эта мысль успокаивала, как материнские объятия, но мой собственный багаж был таким же тяжелым, как и всегда. Я годами оберегал свое сердце, желая уверенности, стабильности, безопасности. У нас с Амбри ничего этого не было. После того, как я так долго был осторожен, позволить себе полюбить его казалось самым захватывающим желанием моего сердца и самым безрассудным.
Он - демон. "Осторожность" давно покинула чат.
Я мог бы посмеяться над иронией, но с ужасом понял, что перестал думать об Амбри как о демоне.
Он был просто моим.
На следующий день я встретился с Джейн за обедом на Флит-стрит, чтобы обсудить итоги выставки в галерее за ее утиным конфи и моим BLT за 28 фунтов, который казался слишком вычурным, чтобы есть его даже в качестве сэндвича.
"Мне не нужно говорить вам, что это был ошеломительный успех", - сказала она. "Вы были там".
"Я так благодарен за всю ту работу, которую ты проделала, Джейн". Я теребил свою салфетку. "Как они справились? Я имею в виду, мы...?"
"Распродажа? Нет. Ничего не было продано".
"О", - сказал я, откинувшись на спинку кресла. "Это облом".
Джейн потянулась через стол и похлопала меня по руке. "Ты слишком чист для этого мира, Коул. Никто ничего не купил, потому что ничего не продавалось. Пока нет. Прости меня за скрытность, но я подозревала, что нам нужно подождать, пока не поступят отклики, и я была права. Рецензии впечатляющие, отзывы зашкаливают, так что мы собираемся переключить передачу".
"Хорошо", - медленно сказал я. "Что это значит?"
"Это значит, что мы собираемся продать их на аукционе Christie's после европейского турне, чтобы вызвать дальнейший интерес. Чтобы всколыхнуть мир искусства".
Мои глаза расширились. "Турне?"
"Амстердам, Париж, Мадрид, Рим, Вена, Прага и Берлин. В таком порядке. Я уже заперлась в галереях, так что планирую уехать примерно через десять дней".
"Ни хрена себе", - сказал я. "Ладно, это звучит просто невероятно. Но Джейн, у меня нет средств на турне по семи городам".
Джейн показала вилкой, проглотив кусочек еды. "Ваше проживание будет оплачено: пятизвездочные отели, перелет первым классом, еда, напитки, публицист, стилист..."
"Стилист?"
Она положила на стол маршрутный лист. "У вас запланированы интервью с ArtForum, Beautiful Bizarre, Apollo и Aesthetica, и это до начала тура. Некоторые люди из агентства свяжутся с вами, чтобы сделать все приготовления. И, конечно, вы должны привезти Амбри в Европу. Он божественен".
Я поперхнулся и чуть не забрызгал стол газированной водой. "Я передам ему ваши слова".
"Что касается средств, оценщик оценил вашу коллекцию перед аукционом. Исходя из его цифр, "Кристис" перечислит вам пять процентов, что составляет 150 000 фунтов стерлингов. Конечно, это при условии, что вы согласитесь передать коллекцию им. Что я, как ваш агент, и рекомендую вам сделать".
Если бы я в тот момент пил воду, я бы точно ее выплеснул.
"Извините", - сказал я с легким смешком. "Я могу поклясться, что вы сказали, что они хотят дать мне сто тысяч".
"Полторы. По оценкам оценщика, цена всей вашей коллекции на аукционе будет в районе трех миллионов".
Я уставился на нее, мой рот был открыт, как дверь со сломанными петлями. "Вы хотите сказать, что эти картины стоят четверть миллиона за штуку?"
"Консервативная цифра, если быть уверенным".
"Это... невозможно".
"Уверяю вас, это возможно". Она наколола на вилку кусочек утки и улыбнулась. "О тебе в буквальном смысле говорят в городе, Коул. Я не видела, чтобы Christie's так радовался новому молодому художнику со времен Анны Вейант".
Я пытался дать этим цифрам осмыслиться, но они не уходили. Я замахал руками. "Нет, нет, я не могу взять этот аванс. Если они не продадутся, я буду платить за них, так?"
"Да, но они продадутся, дорогой. За большие деньги", - сказала она. Гонорар покупателя "Кристи" составляет двадцать пять процентов и прибавляется к окончательной цене продажи каждой вещи, что означает, что они с лихвой покроют твой аванс. Доля нашего агентства - пятнадцать, что в общей сложности составит более 2,5 миллиона фунтов стерлингов".
Я выпустил воздух из щек. "Кажется, мой мозг сейчас взорвется".
"Возможно, это может подождать до обеда? Нам нужно обсудить вашу следующую коллекцию", - сказала Джейн. "Как бы ни был прекрасен твой демон, публика захочет чего-то другого для второго раунда. Но не слишком другое. Возможно, у вас есть вариация или новая тема, которую вы могли бы затронуть?"
Я кивнул, думая о рисунках, которые заполняли мой эскизный блокнот. "Я уже знаю, что будет дальше".
"Блестяще!" сказала Джейн. "Ты можешь начать сразу после тура..."
"Я бы предпочел работать в дороге, если вы не против", - сказал я. "Это поможет мне не потеряться среди всего этого безумия".
Не говоря уже о том, что моя жгучая потребность рисовать Амбри никуда не делась, а только усилилась и стала более настойчивой.