Его руки обхватывают меня; он хочет поцеловать меня, но я поворачиваю голову и прижимаюсь губами к его уху.
"Беги, Коул", - шепчу я дрожащим голосом. "Беги далеко отсюда. Беги в Нью-Йорк. К Люси и Касу".
"Что? Я едва слышу тебя".
Мне хочется плакать. Я сжимаю его плечи, желая, чтобы он выслушал и понял.
"Помнишь, что я говорил тебе о сопротивлении? Ты в опасности. Уходи от этих ужасных людей. Не глотай их таблетки или ложь. Не слушай ничего из того, что они говорят. Они тебе не друзья. Они…".
В мгновение ока дюжина рук из тени - слуг Асмодея - хватает меня за руки и тащит прочь. Они тащат меня сквозь танцующих людей; я прохожу сквозь них, как холодный ветер - призрак. Коул отдаляется, как закрывающийся телескоп, а затем я перехожу на другую сторону.
Наступает короткий момент дезориентации. Когда я прихожу в себя, я нахожусь в своей демонической форме, обнаженный, распростертый лицом вниз на холодном камне царства Асмодея, прижатый к нему слугами. На меня смотрит эрцгерцог с тремя головами - быка, барана и человека.
"Предатель", - говорит он, и его голос гремит у меня в голове. "Я закончил с тобой. Твоя боль начинается сейчас".
Тяжелые, скрипучие шаги сотрясают фундамент подземелья, и из моего лежачего положения - моя щека прижата к камню - я вижу голема. Древний дух земли, который был заключен в каменное тело демонами много веков назад. Так давно, что они уже не полностью сознательные, а бездумные слуги. Этот почти три метра в высоту и топает ко мне, его каменные ноги заставляют землю дрожать. Его глаза - крошечные желтые огоньки, вписанные в каменное лицо. Сильное давление его ноги на мою поясницу прижимает меня к земле, и слуги убегают. Страх течет в моих жилах вместо крови. Я дышу, как задыхающаяся собака, мой пульс слишком быстр, чтобы считать каждый удар.
"Начнем просто", - говорит Асмодей. "Оторвем ему крылья, по одному за раз. Когда они отрастут, оторвем их снова. Для начала - десяток лет, а потом перейдем к чему-то по-настоящему болезненному". Его бычья голова кивает на голема. "Начинай."
Я скорее чувствую, чем вижу, как существо наклоняется надо мной, а затем его каменные руки хватают мое правое крыло.
"Нет. Нет. Нет!"
Раздается ужасающий хруст костей. Агония пронзает мое плечо, проходит через грудь и вниз по позвоночнику. Мой рот открывается в беззвучном крике. Мое крыло вывернуто вправо, а затем влево. Оно упрямо, впивается в мышцы. Голем продолжает. Кости трещат, перья развеваются, и черная кровь течет по моей спине.
Мое крыло освобождается.
Я втягиваю воздух, и мой крик эхом разносится по аду. Я кричу, когда агония захлестывает меня, и я больше ничего не знаю.
Я кричу до тех пор, пока мое горло не становится сырым, мои черные глаза широко раскрыты и смотрят на меня. Мой правый бок пульсирует от боли сломанных костей и огня разорванной плоти. Прежде чем шок проходит, голем берется за мое левое крыло и начинает тянуть...
Перевод: https://t.me/justbooks18
Глава 29
Я моргнул и растерянно огляделся вокруг. Амбри прижал меня к стене, его руки обхватили мои плечи, он говорил что-то о Нью-Йорке. А потом он вдруг исчез, как будто я его вообразил.
Я оттолкнулся от стены и, пошатываясь, пошел в толпу танцующих, ища его. Клуб был размыт светом стробоскопов и чужими лицами. Я проклинал себя за то, что был слишком пьян, что позволил себе выйти из-под контроля и что утопил свою боль вместо того, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.
Я добрался до бара и спросил остальных, не видели ли они Амбри.
"Не могу сказать, что видел", - сказал Пико, улыбаясь. "Присаживайся, Коул. Мы как раз собираемся поставить еще одну порцию".
"Нет, черт возьми, с меня хватит", - сказал я. "Я возвращаюсь в отель. Может, он пошел туда".
Они пытались уговорить меня остаться, но я проигнорировал их и отправился ловить такси. Вернувшись в номер, я назвал имя Амбри, но ответа не последовало. Бумаги, которые Кассиэль помог мне найти, были разбросаны по полу перед портретом.
Я был слишком пьян, чтобы сделать хоть что-то, кроме как упасть лицом на кровать и попытаться заснуть. Мне казалось, что я не спал больше нескольких часов в течение нескольких недель. Я закрыл глаза, и, когда темнота начала забирать меня, меня охватил ужас, что темнота пришла и за Амбри.
Я проснулся от света, резанувшего по глазам, отчего головная боль запульсировала сильнее. Я поспешил в гостиную и обнаружил, что Зерин храпит на диване, а на его плече лежит голова Дэвы, отсыпающейся после их собственных пьяных возлияний.
Пико стоял у окна с расстроенным видом.
"Что ты здесь делаешь?" спросил я. "Как ты сюда попал?"
Зерин и Дэва сразу же проснулись, преувеличенно моргая и потирая глаза. Как плохие актеры в пьесе.
Пико повернулся, мрачный. "Мы немного увлеклись прошлой ночью, Коул. Прошу прощения, но..." Он протянул лист гостиничной бумаги. "Я думаю, это для тебя. Письмо от Амбри".
Я ворвался в номер и выхватил его из его рук. "Что ты с ним делаешь?"
"Я нашел его здесь, у окна, и не знал, что это такое", - сказал Пико. "Но... это его почерк, не так ли?"
Я взглянул на письмо и кивнул. Это был элегантный почерк Амбри. Пико встал рядом с Зерином и Дэвой на диване, все трое были торжественны и молчаливы, но по мере того, как я читал, они отступали. Все апартаменты, весь Рим, весь гребаный мир сгорел, пока я читал письмо Амбри.
Дорогой Коул.
Не стоит удивляться, что это маленькое приключение подошло к концу. Мой портрет написан - браво! Все именно так, как я надеялся, но это напомнило мне о важном факте: я больше не состою из жалких человеческих слабостей. Теперь я могущественен, а я уже забыл. Твой портрет напомнил мне о том, почему я вообще выбрал это существование.
Это было весело, но одного человека (тебя) никогда не будет достаточно, чтобы удовлетворить меня. У меня есть все время, чтобы играть в их мире. И их так много, они ждут меня, чтобы завлечь, прикоснуться, лизнуть и трахнуть, и я потратил слишком много времени, отдавая его тебе.
Прощай, Коул. Не волнуйся! У нас всегда есть Париж.
С уважением,
Амбри.
Бумага выпала из моих дрожащих пальцев и покатилась по полу. Я уставился на людей в своем номере, не видя их.
"Что-то не так. Все не так".
Дэва наклонилась вперед. "Плохие новости, дорогой?"
Зерин придвинулся и встал рядом со мной. "Любовь непостоянна. Приходит и уходит. Трудно сказать, что из этого настоящее". Он предложил бокал с каким-то ликером. "Это поможет унять боль".