— Когда ты вошел, — почти спокойно сказала она, — ты кричал «убийство».
— Я подумал… Мы подумали, что это мог быть взрыв водного газа, — сказал Командующий. — Несчастный случай. Но свидетели сказали… что видели двух убегающих мужчин. Чужих. И мои Хранители нашли остатки… Устройства. Во имя Семерых! Ваша милость! Это не был несчастный случай. Это была… Бомба.
Следующие несколько минут были наполнены шумом и криками. У Голди перехватило дух. Она видела, как Протектор махнула лейтенант-маршалу, приказывая подойти. Он, казалось, спорил с ней. Протектор нахмурилась и он, промаршировав на сцену, встал рядом с Голди. Лицо у ополченца стало похоже на застывшую, злую маску.
Протектор выбежала из помещения, уводя с собой остальных ополченцев. Толпа расступалась перед ними. И у всех на лицах было написано одно и то же — «Бомба? В Джуэле?»
— Невозможно, — снова и снова повторял папа, — невозможно!
Слезы мамы падали на сарафан Голди.
Внизу началось какое-то движение. Командующий поднялся на ноги. Люди поспешили помочь, однако он отмахнулся и пошел к сцене.
— Друзья! — начал он мрачным голосом.
Постепенно люди успокоились, хотя многие продолжали всхлипывать.
— Друзья. Вокруг нас опасность. Кто может сказать, где будет нанесен следующий удар? Мы должны молить Семерых о защите.
Голди пробормотала короткую молитву и согнула пальцы.
«Не защищай нас, Великий Вуден, не храни нас, Плачущая Леди! Вы сделали достаточно. Помогите другим. Пожалуйста!»
— Протектор направилась на место трагедии, — продолжал Командующий. — Это ее долг. Но если бы она была с нами, то она бы согласилась. Желание Семи Богов очевидно. Сейчас не время для перемен. Разделение необходимо отменить.
До Голди не сразу дошел смысл сказанного Командующим. Она ждала этого дня всю свою жизнь. Его нельзя отменить! Даже бомба или умершая девочка не могут быть достаточными поводами! Невозможно!
Или нет?
Ее рука, та, что сжимала птичку, заледенела. И в то же время внутри разгорался огонь. Словно кто-то разжег его в ней.
— Пап, — спросила она. — А разве Командующий может так поступить?
Кажется, мог. Он уже вызвал на сцену кузнеца.
Папа вздохнул.
— Дорогая, сейчас слишком опасно чтобы продолжать церемонию. Возможно, в следующем году Протектор попробует снова.
— Или через год… — сказала мама, пытаясь одновременно прижать Голди к себе и подтолкнуть ее к кузнецу.
Жар внутри Голди стал практически нестерпимым. Голос в голове прошептал: «Нельзя ждать! Необходимо Разделиться сегодня!»
— Я не могу ждать! — сказала девочка. — Мне должна была быть Разделена сегодня!
Голова Хранителя Хоуп хищно повернулась к ней.
— Неправильное дитя! Произошло убийство! Где твой страх? Где твоя дрожь?
— Она расстроена, вот и все, — быстро сказала мама, положив руку на лоб Голди. — Это от шока. Вскоре ей станет лучше.
— Не станет! — сказала Голди. Она знала, что будет только хуже, но не могла ничего с собой поделать. — Они обещали… Они сказали, что мы можем Разделиться сегодня! Обещали!
Казалось, что все в зале смотрят только на нее, но какое это имело значение? Она знала, что не вынесет еще одного года ношения браслета и охранной цепи.
Командующий ошеломленно смотрел на нее.
— Кто это дитя, что ставит под сомнение волю Семерых?
Хранитель Хоуп приторно улыбнулась.
— Ее зовут Голди Рот, Ваша честь. Всегда была проблемной. Я совсем недавно сняла с нее цепи наказания.
— Тогда, возможно, вам стоит надеть их обратно, — сказал Командующий. — Пока она не усвоит урок.
— Она ничего не сделала! — закричала мама. — Она просто расстроена!
— Расстроена? — казалось, Командующий выплюнул это слово. — Твоя дочь не расстроена, фроу. Твоя дочь глупа. Извращена! Если она не подчиняется властям, то заслуживает цепи.
— Нет! — крикнула Голди. Казалось, ее совсем не заботило, что она говорит.
— Разумеется, — сказал Командующий, — если вы не хотите отдать ее в Приют.
— В этом нет необходимости, — сказал папа. Голди чувствовала его дрожь, но голос оставался спокойным. — Моя жена не хотела жаловаться, ваша честь. Наша дочь будет носить цепи наказания. Не так ли, милая? Конечно же, ты их наденешь… вот и договорились.
Хранитель Хоуп вскарабкалась на сцену, сжимая в руках тяжелые латунные браслеты. Командующий оглянулся на толпу и встал во весь рост.