Лена закатила глаза. Преувеличенно-драматично шепнула: «Божтымой! Это же какие-то шестьсот баллов! Не смеши людей». Я ответила суровой гримасой: дело в принципе! Лена покачала головой, сунула в рот ложку с йогуртом. И тут же скосила глаза в свой телефон. Палец ее мелькал слева направо. Значит, Лена была, где обычно: в эротиконе. Но сейчас мне было не до нее.
– Если надо, я сдам анализ крови, – предложила я оператору.
Лена подняла на меня глаза с удивлением.
– Тебе не лень? – спросила.
Оператор наконец ответила:
– Вижу, что на вашем счету висят два ужина в ресторане «Золотой лотос», которые и дали…
– Значит, это ошибка ресторана! – крикнула я.
Лена замерла с ложкой во рту.
– Понимаю, что вы расстроены, – посочувствовала оператор.
Я смутилась:
– Пожалуйста, извините. Я знаю, что это не ваша ошибка. Позвоню в ресторан и выясню, в чем дело. Ведь я там вообще никогда не ужинала!
– Все в порядке, – ответила оператор. – Я понимаю, вас взволновала возможная несправедливость. Я уже вхожу в их регистр.
Застрекотали клавиши.
Лена поймала мой взгляд. Я наклонилась над подносом, стала открывать овощное пюре.
– Уф, – выдохнула оператор, – похоже, я должна попросить у вас прощения. Эти ужины привязаны через сканер к другому персональному номеру. Я сообщу в «Золотой лотос», что их система дала сбой. Им стоит проконсультироваться с айти-специалистами. Вы были правы. Штраф действительно наложен ошибочно. Я аннулирую его. Пожалуйста, примите искренние извинения. Мне так жаль, эта ошибка в системе, конечно же, вызвала у вас стресс.
Я со своей стороны произнесла все положенные извинения. Мы обе повторили, что понимаем чувства друг друга, нам обеим так жаль, но теперь мы так рады. И, потанцевав немного вокруг главного табу нашего общества – агрессии, наконец разъединились.
– Ну ты даешь! – сказала Лена. – Из-за каких-то баллов.
– Это было несправедливо, – повторила я.
Лена пожала плечами. Мне хотелось поскорее это все стряхнуть. Я наклонилась через стол с почти искренним интересом:
– Ну, кто у тебя там?
Лена охотно развернула ко мне телефонный экран: брюнет с широким подбородком.
– Хотя мне, вообще-то, нравятся блондины… – начала Лена.
Но брюнет уже отправил ее налево, в отказы: нет.
– Говнюк, – беззлобно отреагировала Лена. – Все равно мне больше нравятся блондины.
Мы ели и болтали. Как обычно. И, как обычно, у Лены все тренькал и тренькал в телефоне эротикон. Столовая начала заполняться. Нарастал рокот разговоров и стук посуды. Оксана помахала рукой из очереди. Я помахала в ответ.
Взгляд мой упал на пальто Лены, перекинутое через спинку кресла.
– Была на вызове?
Лена будто не услышала. Беззаботно сообщила экрану:
– Сегодня не мой день. Меня никто не хочет трахать.
Не понять, на самом ли деле ее это расстроило.
– У тебя в профиле написано, что тебя не интересует постоянная связь.
– И что?
– Мужчин это отпугивает.
– Почему? Наоборот же: свобода. Встретились, расстались, никто никому ничего не должен.
– Никто не хочет выбрасывать время на случайные связи. Годы-то идут.
Лена ждала продолжения.
– Всем нужны баллы, – просто сказала я. – А мужчина в тридцать пять… Да и то если доживет.
Постоянная связь означает, что мужчина получает статус конкубина и его женщина отчисляет часть своих пенсионных баллов ему на счет. Социальная справедливость в действии. Социально сильные должны помогать социально слабым.
– Тем более, – не сдавалась Лена. – Если он в любой день рискует заразиться и умереть, может, секс со мной – его последний секс в жизни?
– Невозможно думать об этом каждый день.
– А о пенсионных баллах можно?
Я кивнула. Лена кисловато улыбнулась:
– А как же страсть? А романтика?
– Задай этот вопрос пенсионному фонду.
– Очень смешно.
Подошла с подносом ее коллега Адель, подсела:
– Что смешно? Я тоже хочу посмеяться.
– Я все это припомню, когда буду голосовать, – шутливо буркнула Лена. И повернулась к Адели: – Почему все мужики – сволочи?
Адель – семейный идеал. Со своей партнершей они вместе со школы. Двое детей, которым родители подыскали экзотические имена. Уютный дом, секции, кружки, совместные хобби. Море общественной работы. И никаких сексуальных связей вне семьи. Конечно же. Иначе Лене не нравилось бы ее донимать.
Адель спокойно ответила:
– В узком сегменте рынка предложение всегда будет ограниченным. Мужчин мало.
– А красивых мужчин – еще меньше, – со вздохом согласилась Лена. – Делать-то что?
– Попробуй некрасивых, – предложила я.