— Как? Служба безопасности королевы изъяла их!
— Шшш! Изъяла. Все верно.
— Но ты… — пытаюсь проговорить свои предположения, но палец, приложенный к губам, мешает начать.
Улавливаю аромат кожи Мирта, и в груди немеет. Теплый, густой, мужественный…от этого запаха глаза непроизвольно прикрываются, а тело наполняется приятной тяжестью.
Он смотрит так, будто в мыслях уже занимается со мной любовью, а я вспоминаю те пошлые поцелуи на балконе медблока, и краснею.
Облизываю пересохшие губы и льну к сильному телу, от которого пышет жаром. Животом чувствую мощную эрекцию, и трусь о член, наслаждаясь его твердостью и размером.
— Мирт… — в моем голосе мольба не останавливать меня, потому что я понимаю, что не удержусь. Распаленная Каем, я не хочу изнывать от неудовлетворенности до момента, пока официально не возьму в мужья мужчин, от которых голова идет кругом. Поцелуев и ласок мне теперь мало. Я хочу большего.
— Эйра, ты уверена?
— Более чем! — моя рука сползает по рельефным мышцам на спине и, зацепившись за пояс, все же оказывается в нужном месте.
Сквозь плотную ткань я обхватываю горячий член и немного сжимаю пальцы, кайфуя от его упругости. Меня разрывает от нетерпения, и я пытаюсь расстегнуть пуговицу на штанах, но мои руки внезапно заламывают за спину, а шея оказывается под натиском губ.
— Мирт! — разочарованно хнычу, понимая, что ничего между нами не случится.
— Кай мне не простит! — отшучивается он и, обняв меня, подходит к столу, чтобы, наконец, заняться тем, чем собирались — пить чай.
Насупившись, сажусь на угол и делаю несколько глотков горячего напитка, вспоминая, как доктор поил меня чаем.
— Где он сейчас?
— Скучаешь? — Мирт опускается на стул, где еще утром сидел Кай, и освобождает место на столе перед собой.
— Если скажу да, тебя это не обидит?
— Нисколько! Тебе не стоит бояться этого. Это твои чувства, и ты вправе их проявлять.
Он придвигает меня к себе и ставит мои ступни на свои бедра.
— А вы? Разве ваши чувства не важны?
— Мы разберемся с этим. Тебя ничто не должно огорчать, моя неземная девочка, — Мирт целует колени и нежно гладит кожу, покрывшуюся мурашками удовольствия.
— Тогда я скажу правду. Я хочу, чтобы вы оба были рядом со мной сейчас.
Произнеся это, чувствую невероятное облегчение. Я столько времени скрывала в себе эту неудовлетворенность, так тщательно пыталась спрятать ее внутри, что сил притворяться больше нет. Я хочу быть собой, хочу быть открытой, и теперь, когда мужчины преподнесли мне печати, волноваться не о чем.
— Тогда идем!
Мирт подхватывает меня под попу, заставляя обвить его торс ногами, и направляется к балконной двери.
— Куда?
— В племя отшельников! Сделаем сюрприз доктору!
Бросив посуду на столе, мы украдкой покидаем дом через балкон. Марафон «почувствуй себя героем фильма» продолжается! Мирт ловко преодолевает многочисленные препятствия в виде перил, ступеней, огромных каменных ваз и помогает мне. Меня не покидает ощущение, что была бы его воля, он взял бы меня на руки и мы давно покинули бы это место, но мужчина стойко терпит мою медлительность и осторожность, будто не хочет подчеркивать свою силу.
— А, если нас заметят? — я то и дело озираюсь по сторонам. Наверняка, люди королевы приглядывают за мной.
— Я сделал так, чтобы все думали, что ты дома. Вот сейчас, например, фальшиво поешь на веранде.
— Я не пою фальшиво! — встаю как вкопанная, возмущенная таким своеволием своего мастера иллюзий.
— Ладно. Не фальшиво! — соглашается он и, не выдерживая, подхватывает на руки.
На песке у самого берега вижу одноместный летательный аппарат весьма странного вида. Он похож на большую стрекозу с прозрачным брюхом, в котором и находится сидение пилота.
— Я думала, это будет дракон…
— Обязательно будет! Только в другой раз. Сегодня нужно поберечь силы для другой иллюзии. Твое оперное пение отнимает много энергии! — подтрунивает Мирт.
— Ты издеваешься? Мог бы создать иллюзию того, что я сплю.
— Храп тоже энергозатратен!
— Ты невыносимый! — бью его кулачком в грудь, но он ловит мою руку и целует сжатые пальцы, взглядом прося прощения.
Первым в брюхо стрекозы залезает он, а после подтягивает к себе на колени. Штурвал оказывается между моих широко разведенных ног, а другая поза исключена — места впритык.
— Принимай управление, капитан! — шепчет мне на ухо, нарочно цепляя губами чувствительную кожу, и кладет мои руки на штурвал.