-Подумай получше, мне кажется, что вот-вот твой интерес пропадет, - делаю рывок ногами, ни-че-го.
-Знаешь, я уже представляю тебя на этом столе. Как ты стонешь подо мной. М-м-м. Прекрасная картина. А еще хочу тебя на коленях. Чтобы твой дерзкий ротик показал себя в деле.
Как после таких слов можно думать о сопротивлении? Этот низких, хриплый голос пробирает до дрожи, заставляет пождать пальцы на ногах. Еще моя больная фантазия начала работать против своей хозяйки, красочно рисуя эти картинки.
-Что? Представила? Знаю, что представила. – Чувствую, как его губы прошлись по моему затылку. - Я никогда не шел наповоду женщин. Всегда был тем, кто устанавливает правила игры, но ты другая. Не такая, как все. И я готов уступить тебе.
-Может и не стоит менять свои правила? – Пытаюсь сделать последний шаг к отступлению.
-А это мы сейчас посмотрим. Я не буду тебя принуждать, - верю. Особенно наглой руке, что опустила лямки платья, - одно твое «нет» и все прекратиться.
Жалящий поцелуй в шею. Закусываю губу, заставляя себя бороться.
-Помни это, Джессика. Ты можешь в любой момент прекратить эту игру, в противном случае у тебя не будет возможности повернуть назад. – Ран прикусывает кожу над ключицей, от чего по телу бегут мурашки. Его рука пробирается в мои трусики. – Я найду тебя где угодно, если попытаешься сбежать. Я собственник, Джессика. Помни это.
-------
Фарида Галимова и Наталья Богачёва, спасибо вам за подаренные сердца!!!
И уху! Награда! Благодарб за ценную оценку этого произведения Елену Смолякову ( Алферову)!!!! Мучос грасиас!!!
Завтра главушка. Я исправилась и буду чаще вас радовать новеньким=)
Глава 18
Я ловлю свой собственный салют. Искры сыплются из глаз. Наглая рука, преодолев последний бастион моего сопротивления, мягко прошлась по складочкам, а потом нагло ворвалась внутрь. Сразу два пальца. Пришлось закусить нижнюю губу, только бы не простонать в полный голос.
Все его движения легкие, но жесткие и совершенно не нежные. И моему телу это нравится. До жгучей обиды. Хотелось и кусаться от злости и плакать от понимания. Вместо этого, я выгибалась, борясь с надвигающимся оргазмом.
-Не борись с неизбежным, - хрипло шепчет на ухо, сжимая мой клитор.
Я не выдерживаю. Начинаю трястись и извиваться, кажется крича во всю силу голосовых связок. Движения во мне не прекращаются, продлевая эту агонию.
-Молодец, хорошая девочка, - как собаку хватит этот мужлан, выпуская меня из рук и разворачивая к себе лицом.
Смотрит на мое лицо, очень внимательно, впитывая каждую мою реакцию, а потом отступает на пару шагов. Кидаю все силы на то, чтобы устоять на ногах. Хотя это очень трудно сделать. Перед глазами все плывет и вертится. Мышцы до сих пор поддергиваются. Какой же ужас.
-Разденься, - приказывает, скрещивая руки на груди.
Руки сами собой ложатся на подол платья, но мозг посылает сигнал опасности. Просто так мне отсюда не уйти. Как бы не было противно от своей реакции, а тело просит продолжения. Только вот, раздеться, прямо здесь и сейчас не горю желанием.
Поворачиваюсь на дверь. Как понять, закрыта она или нет? Вдруг кто-нибудь сейчас сюда войдет? А если ведется запись? Это ведь рабочий кабинет? Значит, камеры здесь есть. У кого к ним есть доступ? Вдруг это просто способ меня унизить?
-Джессика, - певучи тянет Ран, привлекая мое внимание к себе, - что тебя смущает?
-Дверь, - пытаюсь заставить язык работать как надо, - камеры…
Он вопросительно выгибает бровь, бросает мимолетный взгляд на дверь и в правый угол своего кабинета, где наверняка находится камера. Пару минут обдумывает мои слова и улыбается.
-Ни кто сюда не зайдет без моего разрешения. И к камерам ни у кого нет доступа, кроме меня. Раздевайся, Джессика.
Мотаю головой, отпуская платье и обнимая себя руками.
-Джессика, - произносит так, как будто перекатывает мое имя на языке, пытаясь попробовать на вкус, - раздевайся. Сюда ни кто не войдет. Ни кто не посмеет меня побеспокоить.
-Нет. Закрой дверь и выключи камеры, иначе уйду, - настаиваю на своем.