В частности, говорилось о разворачивании работ по строительству своими силами комплекса РКУ на 22-й площадке, расширении исследований в радиохимической лаборатории, математическом секторе. Специалистов, которые могли бы принять участие в этих работах, выпускали только вузы на Большой земле. При этом авторами письма было высказано предложение о строительстве в городе профессионально-технического училища, в котором можно было бы готовить квалифицированные кадры для опытного производства, для сферы обслуживания, для дошкольных учреждений.
Кое в чем позиция руководителей объекта была поддержана министерством. Городское профтехучилище вскоре начало строиться и в августе 1963 года приняло первых учащихся, 377 человек. Также несколько увеличилось число молодых специалистов — выпускников вузов, получивших направление для работы в КБ-11. В итоге в первой половине 1960-х годов численность сотрудников четырех секторов института — физико-экспериментального, математического, испытательного и одного из конструкторских — значительно выросла.
Но во многом трудности с набором новых кадров сохранялись, и для руководства института актуальной стала задача наиболее рационального перераспределения имеющихся трудовых ресурсов. Был разработан комплекс соответствующих мероприятий, и в течение 1961–1964 годов из вспомогательных подразделений перешли на основное производство и в сектора института более 750 человек.
Повышение квалификации работающих также находилось под пристальным вниманием Б. Г. Музрукова. Мы уже приводили примеры его деятельности на этом важнейшем направлении. Здесь только укажем, что в 1960-е годы двадцать научных сотрудников получили докторские степени, более ста тридцати стали кандидатами наук. Начиная с 1968 года замещение вакантных должностей в научных и конструкторских подразделениях стало проводиться на конкурсной основе. Требования к соискателям включали докторскую степень для руководителей физико-теоретических секторов, газодинамиков и физиков-экспериментаторов, а также математиков. Руководители основных отделов и лабораторий в этих секторах должны были иметь степень не ниже кандидатской. Такое же требование устанавливалось для всех конструкторских подразделений. Испытатели имели право занимать руководящие должности при наличии как минимум высшего образования.
Несомненно, что предъявляемые к соискателям требования, в то время очень высокие, стимулировали профессиональный рост специалистов института, способствовали достижению успешных результатов по основной тематике. Ведь именно это было конечной целью различных преобразований в КБ-11, всех настойчивых поисков его руководством оптимальных решений сложных производственных и социальных проблем. Они велись не ради получения степеней и званий, не ради наращивания научно-технических «мускулов» — парка установок и машин — и не для удовлетворения так называемых ведомственных интересов, а в целях создания надежного и высокоэффективного ядерного щита страны.
Очень большое значение для успешной работы предприятия, которым руководил Борис Глебович, имела деятельность так называемых вспомогательных подразделений. Среди них была и ТЭЦ, созданная еще в конце 1930-х годов. Понятно, что к началу 1960-х ресурсы этой станции практически исчерпались. Нарастание объема производства, увеличение числа горожан — все эти и многие другие факторы налагали на энергетиков большую ответственность. Они не могли решить возникавшие перед ними задачи без поддержки руководства КБ-11.
В наши дни, когда энергетические проблемы необычайно остро встают перед жителями многих регионов не только страны, но и мира, остается только удивляться прозорливости руководства объекта, заложившего несколько десятилетий назад основу для нынешней бесперебойной работы электростанции ВНИИЭФ.
О том, как наращивались мощности, необходимые сегодня, рассказывает почетный энергетик, директор ТЭЦ в 1980-е годы Н. И. Репин: «В конце пятидесятых годов нормальное энергоснабжение нашего города и промышленности было под угрозой срыва, так как действующая котельная блока среднего давления могла стабильно вырабатывать не более 100 тонн пара в час, хотя проектная мощность равнялась 175 тоннам пара в час. Это происходило потому, что способ сжигания угля на вращающихся цепных решетках был далеко не совершенным. Цепные решетки котлов ТС-35 часто прогорали, их заклинивало, что вынуждало персонал останавливать котлы на замену колосников, держателей и цепей.