Хорошие новости о директоре Музрукове быстро распространялись по объектам. Кто-то сказал, как на Уралмаше: «Царь Борис!» — и в этих словах было гораздо больше серьезности, чем могло показаться. Они означали, что сотрудники комбината ждали такого человека — мудрого и сильного — и были рады его появлению. Люди глубоко переживали неудачи своего предприятия и готовы были оказать всемерное содействие тому, кто начал бы последовательно и настойчиво устранять сложности, мешавшие строительству. А они встречались буквально на каждом шагу.
Вот что пишет в своих воспоминаниях П. И. Трякин, ветеран ПО «Маяк»: «Борис Глебович Музруков, генерал-майор, прибыл к нам на площадку, уже имея за плечами богатый опыт руководителя большим коллективом. При ознакомлении с обстановкой и всем персоналом комбината, стройки, монтажниками, командирами воинских подразделений в его глазах не было ни растерянности, ни страха, ни сожаления, что покинул слаженный работоспособный коллектив в Свердловске. Он выглядел уверенным, спокойным, рассудительным, знающим руководителем и в то же время обаятельным, красивым, стройным, немного суровым и очень выдержанным человеком. Богатый опыт руководителя, инженерные знания помогли ему быстро ознакомиться с обстановкой. Все решения он принимал продуманно, взвешенно.
В начале декабря 1947 года, когда Б. Г. Музруков впервые появился на строительной площадке, еще не дымилась ни одна труба. Заводы-первенцы будущего комбината еще строились, а монтаж основного оборудования только начался. Трудности были большие. Главная из них — это отставание хода стройки от графика, утвержденного Сталиным по пуску первых заводов: первого промышленного реактора “А”, радиохимического завода и комбината по подготовке химически очищенной воды. Для химико-металлургического завода (объект “В”) строительная площадка еще только подбиралась.
Причин с запаздыванием работ было много — и объективных, и субъективных. Одной из главных причин являлись задержки с поступлением проектной документации. Она приходила на стройплощадки гораздо позже сроков, намеченных графиком.
Очень трудно было с жильем. Инженерно-технический персонал стройки и монтажных организаций размещался в одноэтажных деревянных бараках. Жили очень тесно, без всяких санитарных норм и элементарных удобств. Прибывающие специалисты (на предприятие их направляли по путевкам обкомов партии) квартиру или комнату даже не просили, были очень рады, если добивались места в теплом помещении, где можно было поставить койку.
Такое положение сложилось потому, что основные силы были брошены на стройку заводов. Бытовым условиям заводчан, строителей, монтажников внимания не уделялось. Ни горисполкома, ни горкома партии на стройке еще не было. Все — строительство заводов, жилья, проблемы городского хозяйства, организация соцкультбыта — ложилось на плечи директора предприятия».
Вспоминает М. М. Башкирцев, ветеран ПО «Маяк»: «Нужно отметить, что обстановка на комбинате в конце 1947-го была довольно напряженной: предприятие быстро расширялось, строились и вводились в строй новые крупные производственные объекты, отстоявшие один от другого на многие километры, совершенствовалась технология на ранее пущенных объектах, на строительно-монтажных работах было занято множество организаций, подчиненных различным министерствам и ведомствам, непрерывно росла численность строителей, монтажников и эксплуатационного персонала. Нужно было дать многим тысячам людей жилье, помочь им устроиться в нем, кормить и одевать их, обеспечить транспортом, школами, кинотеатрами и т. д.
Предельно напряженной была и производственная жизнь предприятия, за ходом которой пристально следили высокие инстанции».
За всем напряжением работ, сложностями жизни комбината Б. Г. Музруков не забывал думать о людях, их простых заботах и радостях.
«В третьей декаде декабря 1947 года, — вспоминает ветеран «Маяка» В. Ф. Балабанов, — вместе с помощником начальника политотдела по комсомольской работе мы, члены комитета комсомола, были приглашены к новому директору нашего предприятия. Его мы еще не видели. В приемной было много ожидающих, но нас сразу провели в кабинет, где находилось, видимо, не меньше народу.
За директорским столом сидел красивый человек в военном мундире с генеральскими погонами. Мы поняли, что это и есть Б. Г. Музруков, представились. Нам сразу был задан вопрос: как планируется проведение встречи Нового, 1948 года для молодежи?