— Я как раз тебя хотел спросить, — хмуро ответил дирижер. — Пойдем. — Не обращая внимания на Николу, он подхватил Торелли под руку. Когда они проходили по длинному коридору мимо большого зеркала, он спросил: — Что такое с Джулианом? Он разговаривал с тобой? Он позвонил и попросил меня встретиться с ним. Говорит, что не сможет выступать сегодня, что я должен его заменить. Хочет просмотреть со мной партитуру. Он заболел?
— Нет. Произошел небольшой кризис.
— Кризис? Ты…
— На этот раз не я. — Торелли весело посмотрела на своего коллегу. — Оскар, не мог бы ты подождать меня в гримерной? Я буду через минуту.
— Но Джулиан просил меня прийти. У нас мало времени.
— Я сомневаюсь, что тебе придется выступать вместо него, — твердо ответила Торелли. — Дай мне несколько минут.
Дирижер с сомнением и удивлением посмотрел на нее, но послушно повернул к гримерной, а Торелли, крепко держа Николу за руку, направилась в другую сторону.
— Джина, ничего не выйдет! Я не могу… — робко начала Никола.
— Если бы он тонул, ты сделала бы даже невозможное, чтобы спасти его. Тут, то же самое.
Торелли властно постучала в дверь гримерной.
— Кто там?
— Джина Торелли, — последовал величественный ответ.
— Мадам…
Раздался скрип отодвигаемого стула и быстрые шаги. Но не успел Джулиан дойти до двери, как она открыла ее сама и вместе с Николой вошла в комнату.
— Мадам! — повторил он и отшатнулся от нее. В уличном свете Никола увидела его бледное лицо. — Пожалуйста, уходите.
— Нет, так не пойдет. — Торелли говорила спокойно и уверенно. — Я пришла с Николой, потому что знала, что вы не впустите ее одну, но…
— Я не хочу ее видеть, — прервал он.
— Она это знает. Она понимает, что совершила сегодня непоправимую ошибку, но это произошло потому, что ее нарочно ввели в заблуждение. Остальное она скажет сама.
Почти целую минуту Никола стояла у двери, охваченная страхом и жалостью. Наконец, не оборачиваясь к ней, Джулиан спросил:
— Что вы хотите сказать? Что еще можно добавить?
Действительно, что? Неужели извинение, объяснение, оправдание могут помочь? Никола в отчаянии затаила дыхание. Внезапно она словно увидела свет в темноте и вспомнила слова Торелли.
— Я люблю тебя, Джулиан, — тихо и отчетливо произнесла она. — Я полюбила тебя почти сразу и поэтому была жестокой. Было настоящим мучением осознавать свою неверность Брайану, ведь я считала тебя виноватым. Теперь я знаю, что это не так…
— Что ты сказала? — хриплым голосом спросил он.
— Что я люблю тебя.
— Нет, другое. О Брайане.
— Сначала я думала, что ты виноват в его смерти.
— Но это так. — Он тяжело опустился на стул и обхватил голову руками. — Это так, так…
— Нет, это неправда, — неожиданно Никола заговорила совершенно спокойно, подошла к Джулиану и принялась гладить его по голове. — Мы оба пережили кошмар. Но теперь все кончено. Я освободилась от него, и ты тоже должен.
— Не понимаю, о чем ты, — устало произнес он.
— Рассказать?
— Прошу тебя.
— Я очень любила Брайана, — медленно начала Никола. — Так сильно, что если бы узнала о его связи с Мишель…
— Но теперь ты это знаешь? — резко спросил Джулиан.
— Да, дядя Питер рассказал мне, не зная, что я та самая девушка. Если бы я узнала это сразу после гибели Брайана, то сошла бы с ума. Ты спас меня от этого ужаса, Джулиан, и за это я тебе благодарна. Но, спасая меня, ты сам оказался в двусмысленном положении в моих глазах.
— Так и было, — упрямо повторил он.
— Никто из нас не был прав. Неужели ты не понимаешь? Думаю, Брайан ошибался, когда увлекся Мишель. Но кто я такая, чтобы судить, если сама разлюбила его?
— Но не пока он был жив, — быстро вставил Джулиан.
— Но скоро после его смерти. И я влюбилась в человека, которого считала повинным в этом.
— Боже, неужели ты серьезно? Я не смел поверить себе, когда ты впервые это сказала. Я решил, что ты сделала это, чтобы утешить меня.
— Это был единственный способ, чтобы ты меня услышал, Джулиан. Я лишила тебя счастья и спокойствия. Мне оставалось только сказать, что я люблю тебя, несмотря ни на что. Больше мне нечего было дать. И если ты отказываешься…
— Почему я должен отказаться? Разве ты не знала, что это для меня важнее всего на свете?
— Нет! Откуда мне было знать?
— Я думал, ты должна знать. Иначе как бы ты смогла вонзать нож в одну и ту же рану? Я полюбил тебя с первого взгляда. Странно, даже до нашей встречи. Поэтому я был так жесток с Брайаном. Звучит нелепо, словно я пытаюсь оправдать себя, когда уже слишком поздно. Но я так много слышал о тебе от него. Можно быть таким идиотом, чтобы влюбиться в фотографию? Я сходил с ума, потому что он позволил такой пустышке, как Мишель, увлечь себя.