Когда я надел сконфигурированное оборудование и взобрался на «Стрелу», Крум преодолел уже полпути к дубу. Но ворон — птица медленная, и я заметно убавил разрыв, пока мы летели над озером. Подлетая к дубу, я видел, как ворон сел на ветку, к которой был подвешен сундук, и силился клювом перекинуть рычаг, но птичьей силы для этого не хватало. Виктор обратился в человека, оседлал ветку и потянулся к рычагу — но тут я достиг своего дерева и мне стало не до Крума.
Я резко скинул скорость и углубился в крону дуба, немедленно обнаружив, что моё замечательное транспортное устройство не приспособлено для маневрирования между ветвями. Тем не менее я протиснулся к рычагу и потянул за него прямо со «Стрелы», другой рукой упершись в ветку. Держатели на сундуке расстегнулись и он грохнулся вниз. Когда я выпутался обратно из ветвей, Крум в виде ворона гнался за своим зайцем, подбегавшим к воде, а мой заяц был на полпути к озеру. Я едва успел кинуть на него следилку, как он вбежал в воду и превратился в большую щуку, где-то футов пяти в длину.
Краем глаза я увидел Делакур, только что подбежавшую и карабкавшуюся на дуб, и тут же забыл о француженке. Судя по перемещению следилки, моя щука стремительно неслась вдоль дна к середине озера. Я пронёсся за ней по воздуху мимо Крума, зашедшего по пояс в воду и превращавшего свою голову в подобие акульей, пролетел над озером ещё немного, спикировал вниз и почти вертикально погрузился в воду.
В момент погружения я отработанным движением взялся руками за перекладину и вытянул тело вдоль транспорта, чтобы как можно меньше потерять в скорости. Наведение на цель активизировалось при касании воды, и моя «Стрела» сама погналась за щукой, а я лишь слегка поправлял её движение весом тела, огибая встречные препятствия. Благодаря воздушной маске я не испытывал никаких трудностей с дыханием, аурные очки тоже прекрасно справлялись с задачей, подсвечивая дно, камни и коряги на дне, а также изредка попадавшихся сонных рыб.
На самую глубину, под бок к кальмару, щука не пошла. Вместо этого она резко свернула к северу, проплыла краем глубокой ямы в средней части озера и затаилась у камня. Оказавшись на расстоянии выстрела, я выцелил рыбину и нажал спусковой крючок арбалета, мысленно возблагодарив организаторов за то, что цель была крупной. В последний момент щука метнулась в сторону, но гарпун уже угодил ей в бок и крепко засел в её теле.
Я стал подтягивать щуку к себе, но не тут-то было. Весила она соизмеримо со мной и как одержимая понеслась вверх, таща меня за собой. В считанные секунды мы вынырнули на поверхность, и она поволокла меня по озеру на гарпуне, верёвка которого была прицеплена к носу «Стрелы», в то время как я изо всех сил старался устроиться на «Стреле» поудобнее и при этом не свалиться в воду. Нет, на тренировках мы не рассчитывали на такую большую рыбу!
Наконец мне удалось сесть на перекладину, за которую я держался, и освободить руки для других действий. Как и ожидалось, Акцио соскользнуло со щуки, и я стал выбирать верёвку, понемногу подтягиваясь к рыбине. Когда до неё осталось несколько футов, щука выскочила в воздух и превратилась в утку, немедленно замахавшую крыльями к берегу. Гарпун во время превращения отцепился от неё.
К этой заподлюке я был готов и сразу же поднял «Стрелу» в воздух за уткой. Подо мной промелькнул Крум с акульей головой и с бьющейся щукой в зубах, я пронёсся дальше. Не упуская птицу из вида, я подтянул к себе гарпун и зарядил в арбалет повторно, затем прицелился и выстрелил. Мимо! Ничего, вот он гарпун, можно выстрелить ещё раз.
С третьей попытки я подстрелил утку, и она обронила яйцо, полетевшее вниз, в воду. Я ускорился и спикировал за ним, успев подхватить его над самой водой и вырулить из пике, царапнув при этом водную поверхность. Неподалёку Крум в виде ворона гонялся за своей уткой, нужно было спешить. Я развернул «Стрелу» и на максимальной скорости устремился к трибунам, крепко и аккуратно держа обеими руками яйцо, чтобы случайно не уронить его на дно озера. Лететь по прямой было нетрудно, и я встряхнул яйцо, проверяя, есть ли в нём игла.
И тут я ощутил, как под перчаткой нагревается перстень, сигнализирующий о ядах. Что бы там ни было в яйце, оно было отравлено.
Трибуны разрывались от криков, приветствуя меня на подлёте. Слизеринцы трясли зелёным плакатом с лозунгом «Поттер рулит!» и размахивали зелёными флажками с гербом Слизерина. Остальные факультеты шумели даже громче — сегодня я представлял не Слизерин, а весь Хогвартс.