Слизеринцы не болтливы, но вся школа уже знала до мельчайших подробностей, что произошло в лабиринте у чаши. Похоже, не обошлось без Делакур. Знал всё и Джастин, когда пришёл на встречу. Когда мы приветствовали друг друга и я наложил защиту от подслушивания, начал он именно с этого.
— У нас на факультете все разговоры только о последнем туре, — сказал он. — Говорят разное, у нас многие надеялись на твой выигрыш, но считали, что Крум сильнее. А я прикинул и понял, что расчёт был на то, что выиграешь ты.
— Если бы Уизли не вмешался, я мог бы оказаться на его месте, — не стал отрицать я.
— Я не думал, Поттер, что всё на самом деле так серьёзно. Думал, ты набиваешь себе цену, — видно, в моём взгляде так явно отразилось «зачем???», что он тут же добавил: — Извини.
— Судьба хранит своих избранных, — пробормотал я тоном мрачной шутки.
— Похоже на то, — его интонация намекала, что шутка на эту тему не отменяет точно такую же правду. — Ты подумал, чем мы можем пригодиться друг другу? Я не верю, что не подумал.
— Сначала я хотел бы услышать, что тебе от меня нужно.
— Поттер, ты и сам должен знать. Не будем брать в расчёт обочину жизни, на которой считают, что протекция — это позорно. Я вырос и воспитан там, где протекция — это нормально.
— Но ты должен понимать, что любые сферы деятельности, связанные с применением сильной магии, не устроят в первую очередь тебя?
Джастин весело улыбнулся.
— Парадокс управленческой структуры, Поттер, состоит в том, что чем выше человек на ней находится, тем меньше ему нужны узкоспециализированные навыки. Я хоть сейчас могу назвать тебе несколько ключевых сфер деятельности, в которых магия совсем не понадобится. Взять хотя бы планирование, финансы, учёт, юриспруденцию, средства массовой информации, организацию производства или администрирование на верхнем уровне…
— Ты во всём этом разбираешься?
— Это мне не чуждо и я могу быстро подтянуться в любой из этих областей. Мой старший брат как раз изучает юриспруденцию, а его лучший друг и наш троюродный брат — виконт Эйлсфорд, кстати — уже сейчас неплохо разбирается в управлении крупными структурами. Здесь крупные структуры есть?
— Одна точно есть, — признал я, несколько ошеломлённый его напором. — Это сама магическая Британия.
Финч-Флетчли засмеялся, как от хорошей шутки. Глядя на него, заухмылялся и я.
— Звучит перспективно, — одобрил он, когда мы перестали веселиться.
— Только у нас совсем другой подход к сохранению государственной и коммерческой тайны. На уровне, на который ты целишь, без него нельзя. Слово «окклюменция» тебе что-нибудь говорит?
Оно ничего ему не говорило, пришлось разъяснять. Закончили мы тем, что я попросил Фиби доставить сюда из моей комнаты «Свод Законов Магической Британии» и обещал в ближайшие дни обеспечить Джастина пособием по окклюменции, а пока посоветовал ему купить зеркальные очки. Лето же…
— Ты надумал погостить у меня на каникулах? — спросил он напоследок.
— У меня ожидается такое насыщенное лето… — я прикинул возможный ход событий и решил, что судебный процесс наверняка обойдётся без меня. — В августе я буду посвободнее — давай, я свяжусь с тобой в начале августа и мы договоримся?
— Мы на весь июль едем семьёй в Италию, я хотел тебя позвать. Ладно, когда вернёмся, буду ждать письма. Ты его с совой пришлёшь?
— С совой.
— Вот и замечательно. Я к тому времени по окклюменции поупражняюсь, проверишь. А законы я покажу брату, он прикинет, как их доработать.
Как и в прошлый раз, впечатление о нём осталось весьма неординарное. Уверенный в себе парень — и знает, чего хочет.
Невилла выписали из медпункта только через три дня, в течение которых к нему никого не пускали. Сильно похудевший и повзрослевший, он больше не выглядел ребёнком-переростком. Держался он замкнуто и где-то даже неприступно, последний из рыжих остерегался подходить к нему и даже беспардонная Грейнджер вела себя с ним осмотрительно. Тем же вечером я получил от него письмо с предложением поговорить.
Встречу я назначил на Астрономической башне за час до отбоя. Все занятия закончились на прошлой неделе, началась сессия, поэтому здесь было пустынно. Мы кивнули друг другу издали, я привычно наложил защиту.
— Поттер.
— Лонгботтом.
— Я рад, что ты жив. — И голос у него стал другой. Сухой и твёрдый.
— Случай на моей стороне. — Я невесело усмехнулся. — Никогда не надеялся на случай.