Эштон вонзает ногти в свои плечи и морщится, будто хочет проснуться и выбраться из этого кошмарного сна.
— Уйди. Пожалуйста, уйди…
Я провожу ладонью по лицу. Черт, я не знаю, как мне сейчас поступить. Отпустить и дать время все осмыслить или закинуть её на плечо и увезти в квартиру, закрыться с ней в комнате и просить у неё прощения до тех пор, пока она не простит? Её глаза дают мне ответ.
— Хорошо, Эштон, сейчас я уйду. Детка, ты же знаешь, что между нами все было по-настоящему! Пожалуйста, дай мне ещё один шанс!
— Эштон? — голос Оззи врезается в мой слух.
Она переводит взгляд на своего друга, и секунду раздумывает, перед тем, как вновь посмотреть в мои глаза. Двинувшись с места, целует меня так, что я перенимаю её бешеное сердцебиение.
— Прощай Эйден…
Покачиваясь на каблуках, быстро сокращает расстояние до «Ягуара». В салоне, она приказывает Оззи давить на газ, как можно сильнее.
Я закрываю глаза, усаживаюсь на тротуар и роняю голову на руки. Не верю, я не верю, что вот так все закончится! Ее поцелуй до сих пор ощущается на моих губах. Я дам ей время, но, черт возьми, верну её, чего бы мне это не стоило!!!!
Волна ненависти к Фоксу поднимает меня с места, и я возвращаюсь в квартиру, где гремит вечеринка этого козла. Джай провожает меня обеспокоенным взглядом, когда я проношусь мимо него в сторону смеющегося Фокса. Секунда и мой кулак врезается в его челюсть. Парень падает на пол. Крики Бланки собирают вокруг нас зрителей. Но мне плевать на полсотни пар глаз. Я усаживаюсь сверху на этого ублюдка и сбиваю в кровь свой правый кулак.
— Сукин сын!!! Она все узнала!
Меня останавливают чьи-то сильные руки, стаскивая меня с Фокса, который уже потерял сознание.
— Эйден, хватит, ты его убьешь! — голос Джая звучит над моим ухом. Я обвожу взглядом толпу. Бланка всхлипывает, наклоняясь над Остином.
— Пойдем отсюда. — Ава берет меня за руку и тянет к выходу. Я иду следом за ней по инерции. Все происходящее кажется просто сном. В голове звучит набатом: ты её потерял. Но я не хочу в это верить.
ЭПИЛОГ
ЭШТОН
Я запихиваю в чемодан шмотки, а передо мной, как гребаный мираж, стоит Эйден со своими жалкими оправданиями! Мне противно и в тоже время, сердце разрывается от боли. Вранье, что нельзя полюбить за столь короткий срок! Наглая, мерзкая ложь! Я люблю его,…но не выдержу, ни минуты в этом городе, в этой стране! Отец забронировал билеты до Сиднея. Тот, что в Австралии. И завтра в семь часов вечера, мы оба, вступим в новую жизнь. Случайно задев сумку, нахожу на покрывале фотку Эйдена. Черт! Она затерялась где-то в подкладке, и теперь, как острое лезвие, режет мне душу. Я сминаю ее до противного хруста, а потом расправляю и толкаю в боковой кармашек чемодана. Зачем?! Поглаживая живот, сажусь на кровать и всхлипываю.
— Слушай, ты не знаешь, где мой бейсбольный мяч с автографом Пуйольса?
Лукас широко улыбается, но когда видит меня в слезах, садится рядом и обнимает.
— Прости, сестренка.
— Все в порядке.
— Знаешь что, я никогда не женюсь! К черту любовь и все, что с ней связано! — машет руками
— Еще как женишься. Найдется та, что растопит твое сердце. — Шмыгаю носом и встаю, чтоб продолжить сборы
— Ага, хрен ты угадала! Глядя на тебя, мне хочется утопиться.
Я закрываю молнию и откатываю чемодан к двери.
— Послушай, тебе понравится в Сиднее. Там все будет иначе. Папа откроет филиал и будет развивать свой мебельный бренд. Ты научишься плавать и освоишь доску. А я, наконец, исполню свою мечту и сотру из памяти, то, что было в Портленде.
— Ага, круто звучит. Только не вижу радости в твоих глазах. — Подмечает Лукас. И он прав, на моих плечах словно груз, что никак не могу сбросить.
— Это временно, братец. Как только сяду в самолет, забуду обо всем.
— Ну-ну. А не думаешь, что Палмер тебя остановит и как в сопливых фильмах, вы будете жить долго и счастливо?
— Нет. Такого не случится. Перестань морочить мне голову! Иди, собирайся уже!
Лукас уходит, а я прокручиваю его слова. Мне безумно хотелось бы, чтобы Эйден ворвался в самолет и снял с рейса. Но затем вспоминаю, как безжалостно он поступил и возвращаюсь в реальность. Мне казалось, что Фриман принес самую сильную боль, но это не так. Эйден Палмер, не оставил камня на камне! Может быть, потому что, я не любила Тимоти? Бам! Попадание точно в цель! Я не ощущала этого подъема, полета, этих злосчастных бабочек в животе. Не было ничего!
— Милая, ужин на столе. Пойдем, проведем последний вечер в этом доме вместе.