Ей было крайне интересно узнать, что здесь происходит.
— Ты отправляешься в интернат для подростков, будешь там жить до окончания этого учебного года — сообщил Скотт, улыбаясь.
— Этого не может быть, мам, это шутка? — слезы хлынули, девушка была не в силах их остановить. — Пожалуйста, мам, скажи, что это шутка, не делай мне больно.
Но Элизабет было все равно.
Когда Кесседи усадили в машину, она не видела свою мать, потому что та не вышла. Перед ней захлопнулась дверь.
Ничто ее больше не связывало с этим домом после того, как ушел отец. Это больше не их дом. Теперь это семья Куперов, но не ее.
У Кесседи Стоун, черт возьми, больше нет семьи, с того времени, когда она застукала своего отца на диване с другой женщиной.
Ее мир рухнул, так же, как рухнула и она.
И в данный момент ей хотелось бежать из этого города, куда-то подальше, но выхода не было. Ей пришлось сидеть в машине, потому что она не хотела больше подводить мать, ведь она верила, что та все еще любит ее, и она у нее стоит на первом месте, а уже потом Скотт.
Но прошло несколько дней, а она так и не позвонила.
Спустя месяц девушка поняла, что никто за ней не придет и жить ей здесь до выпускного. Но выпускной, только в следующем году.
Спустя еще месяц к ней начал ходить психолог, студент-практикант, который постоянно с ней разговаривал, но Кесседи не желала ни с кем разговаривать.
Она видела его карие глаза и волосы ниже плеч, его широкие плечи и спортивное тело, но ее это совершенно не заботило, ей сейчас нужна семья, хоть какая, но все же семья.
— Что повлияло на тебя, сделать все это с собой? — спрашивал Деймон Хилл, смотря ей прямо в глаза.
— Ничего. Я сама захотела, — отвечала девушка.
Деймон лишь закатывал глаза.
***
Кесседи не была уверена ни в чем, когда рассказывала все этому парню, потому что ей хотелось почувствовать себя под защитой, хотя бы раз, чтобы кто-то вступился за нее.
Но Деймон всегда только лишь ухмылялся, задавал разные вопросы и что-то записывал в свой блокнот, возможно, делал анализ ее личности.
— Что же там постоянно пишешь? — спросила девушка во время обеда, когда они остались одни в большой уютной столовой.
Ей нравилось это место, потому что ребята здесь были дружелюбными, потому что такие же сломанные, как и она.
— А почему тебе это так интересно? — спрашивал в ответ парень, а после быстро и умело переводил тему.
Но однажды, он пришел к ней в субботу вечером, когда девушка сидела в своей спальне, читая книгу.
— Почему тебя не было на ужине? — вопрошал парень, присаживаясь на край ее кровати, девушка села к нему ближе, игриво улыбаясь.
— А почему тебя это так волнует? — перейдя на шепот, поинтересовалась девушка.
Кесседи задрала футболку парня, пройдясь по его торсу, слегка царапая ногтями.
— Перестань, — Деймон убрал ее руку, останавливая девушку.
— Да ладно, я же вижу, как ты на меня смотришь, — произнесла Стоун.
— Хорошо, я покажу тебе, как я на тебя смотрел, — ответил тот, усмехнувшись.
Кесседи нервно закусила губу, когда парень прошёлся пальцами по ее шее, заставив прогнуться в спине.
— Что ты делаешь? — спросила девушка.
Она ощутила тягу внизу живота, волна возбуждения накрыла ее, девушка не могла сдержать стон, что так предательски сорвался с ее губ.
— Нравится? — шептал блондин.
— Да, — простонала Стоун.
— И заметь, мы ещё не спали, а ты уже готова наброситься на меня, как последняя шлюха, — усмехнулся он, за что получил пощечину.
Контакт разорвался. Кесседи теперь понимала, кто перед ней сидит. Не мальчик, а самый настоящий дьявол, который просто так не отпустит свою жертву.
— Что и требовалось доказать, — засмеялся парень.
— Доказать что? — не поняла блондинка, подняв вверх правую бровь.
— Пытаясь доказать маме и отцу, что ты спокойно проживешь и без них, ты начала вести себя как трудный подросток, а это абсолютно не так и ты знаешь это, просто тебе нравится быть жертвой, — закончил Хилл, пожав плечами.
— А то, что, меня изнасиловал мой отчим, это я тоже выдумала? — возмутилась она.
— А ты хоть раз дала ему отпор? Нет. Ты даже мне сейчас была готова дать, потому что ты хочешь казаться сложной девушкой, но ты обычная, всего лишь очередная девочка с завышенной самооценкой, — каждое слово парня отдавалось болью в груди Кесс, но девушка, сглотнув, не подала виду, что ее это волнует.
— А ты не думал, что нравишься мне? — задала вопрос Стоун, вновь приближаясь к нему.
— Нет, не думал, потому что ты думаешь только о себе, я не нравлюсь тебе, а ты, уж тем более не нравишься мне, уж прости, — Деймон встал с кровати, — Сделай одолжение, не приближайся ко мне. Я всего лишь твой психолог, а не предмет твоей страсти.
— Да пошел ты! Самодовольный ублюдок, — выругалась девушка, бросив в него подушку, но та упала на пол, она подошла к нему ближе, настолько близко, что парень был прижат к стене. — Ты мне абсолютно неинтересен, понятно?
— Понятно, — произнес он, резко прижимаясь своими губами к ее губам.
Кесседи не пыталась отступить, она обняла его за шею, зарываясь руками в его волосах, Деймон прижался к ней всем телом, обнимая ее за талию, потому что ему не хотелось ее отпускать.
— Ты маленькая и испорченная, — прошептал он сквозь поцелуй, Стоун улыбнулась.
Но внезапно двери открылись, в комнату вошла воспитательница девушки.
— Что тут происходит? — недовольно глядя на них, спросила женщина в халате.
— Ничего, миссис Элен, я уже ухожу, — посмеиваясь, промямлил Деймон, уходя прочь.
Когда Деймон ушел, женщина грозно уставилась на Кесседи, а после заговорила угрожающе:
— Если еще хоть раз тебя рядом с ним увижу, ты пожалеешь, что не осталась дома, поняла?
Кесседи молчала.
Женщина замахнувшись, ударила ее по лицу, переспросив:
— Ты поняла?
Кесседи молчала.
Элен продолжала бить девушку, пока Стоун не сказала «Да», умоляя остановиться.
Когда она ушла, Кесседи горько зарыдала, понимая, что больше не должна приближаться к парню, потому что это неправильно, она здесь затем, чтобы исправиться, а не затем, чтобы нажить еще больших проблем себе на голову.
Всю следующую неделю она избегла Деймона, потому что считала, что сможет избавиться от проблем, таким образом, но нет, она по-прежнему мечтала о его поцелуях, думая, что все обойдется и ничего больше не произойдет.
Но Деймон и сам не проявлял никаких знаков внимания к ней.
И в субботу он снова пришел к ней, только поздно ночью, когда все уже спали.
— Что происходит? — спрашивал парень, но Кесседи молчала.
— А ты сам не понимаешь?
— Нет, — честно ответил Хилл, поправив волосы.
— Ты идеальный, а я простая девушка, к тому же, несовершеннолетняя, поэтому, если не хочешь проблем, то уйди, — говорила Кесседи, чувствуя, как ненавистный ком встает в горле и как трудно ей становится говорить.
— А я тебе говорил, что тебе нравится быть жертвой, — улыбался Деймон, приводя Стоун в недоумение.
— О чем это ты? — не понимала девушка.
— О том, что ты очень глупая, раз повелась на тот поцелуй, — зло рассмеялся блондин.
— Пошел вон! — крикнула Стоун.
— Я уйду, но запомни, пожалуйста, одну вещь, — произнес он.
— Какую же? — безразлично спросила Кесс.
— Я никогда не буду твоим, потому что ты меня совсем не привлекаешь, ты для меня очередной пациент, над которым я ставлю эксперименты.
И он ушел.
И Кесседи поняла, что она круглая дура.
Она поняла, что Деймон очередная фальшивка в ее жизни, как мать, отец, Мэтт.
Все в ее жизни поступали с ней так, словно она грязь.
Джаред трахнул ее, потому что хотел забыть Джессику или Трейси. Роберт, потому что ему просто нужен был секс.
Мама променяла ее на отчима, который неоднократно насиловал ее, а она верила ему, а ней. Она всегда верила ему, наверное, потому что любила. Но как же дочь, которой она посвятила полжизни, разве дочь ничего не значила для нее?