— Тоска. Что-то в последнее время не нравится мне наш командир.
Спирт срезал ножом ветку кустарника, сделал несколько взмахов, добиваясь пронзительного свиста. Он не любил таких разговоров. Конечно, от этого придурка едва стоило ждать провокации, но ведь и ляпнуть Борману может что по неосторожности. Между тем Череп продолжил, не дожидаясь ответа:
— Чего Борман на меня взъелся? Сам жрать нормально не дает, а требует… А я просто так ковыряться в земле не нанимался. Ты давно с ним?
— Третий год вместе.
— Ну и как тебе?
Спирт искоса посмотрел на Черепа.
— Он бригадир, конечно, не фартовый, но и не беспредельщик. Его держусь, потому что не кинул ни разу. Это редкость в наше сволочное время. Да и полегче с ним.
— Не понял…
— Объясню. Есть команды круче — аппаратура у них, то-се, но, знаешь, на их фоне Борман — интеллигент. В универе учился, на историческом. Так что работает по специальности — турнули его с третьего курса.
— За что?
— А хрен его знает. Мне так по барабану, но спец он вроде неплохой, в тему въехал. Места просекает.
— А Чуха что за чел?
Спирт расслабился: похоже, это был обычный треп.
— Чуха? Да так себе, мутный какой-то. Учились в одной школе. Пацаном когда был, помню, клей «Момент» нюхал. А теперь вот считает себя гением — художник-передвижник, блин. Я этого Пикассо спрашивал про ширево — божится, что нет. Но ты, ежели че увидишь, шепни мне или Борману. Нам наркоты тут не нужны.
— Ладно.
— А ты зачем поперся с нами?
— Да по приколу мне. Дома все равно делать нечего. Думал найти что-нибудь интересное, «Железный крест» или нож немецкий, а еще лучше — вальтер.
— Колись, небось раньше в скинах ходил?
— Ходил, а чего — весело было. Ребята там правильные. Мне нравилось.
— Небось «Майн кампф» читали?
— Читали.
— По слогам?
— По слогам.
— И Ницше читали?
— Почему читали, он сам нам говорил.
— Сам?! Ницше?!
— Ну, он у нас в бригаде типа авторитета был. Вождем просил называть. Там так принято было.
— И чего вам говорил этот Заратустра?
— Много всякого. Потом на посвящении поймали бомжа. Ницше и говорит: «Забей мразь — убей в себе ублюдка».
— Ну и как? Ты стал сверхчеловеком?
— Да нет. Бомж знакомым оказался. Я и не смог — ну чего мне его грохать, жалко. Сделал ноги.
— Да, не потянул ты на истинного арийца. Мелкая у тебя нацистская душонка.
— Зря ты так. Я, между прочим, по-серьезному во многом с Адольфом согласен. Правильно мужик мыслил. Лучше бы со Сталиным договорился и вместе Америку к ногтю придавили…
Впереди, меж сосен, показалось воинское захоронение, как пишут в газетах — «мемориал воинской славы», хотя такой высокий эпитет едва ли был применим к этому заброшенному погосту.
Спирт прищурился, с интересом разглядывая облезлые надгробия с поблекшими звездами.
— Идем посмотрим, че там такое. Вроде наша тема.
Следопыты легко перешагнули через низкую ограду в виде лавровых венков, отлитых из серого бетона. Во многих местах бетон отвалился и тяжелые аляповатые листья опали, обнажив ржавую арматуру. В центре мемориала стояла низенькая скульптура солдата в плащ-палатке, покрашенная облупившейся местами масляной краской. Воин, скорбя, склонил голову над плитой с едва различимым длинным списком фамилий захороненных в братской могиле. Череп некоторое время читал имена павших, затем достал нож и наклонился к постаменту.
— Сейчас я тебя, сволочь, увековечу.
Острием клинка, высовывая от усердия кончик языка, он коряво выцарапал в конце списка: «БОРМАН». Спирт, испуганно оглядевшись по сторонам, поторопил приятеля:
— Пошли. Увидят еще.
Демонстрируя нож, Череп криво усмехнулся:
— Ну че, пусть смотрят.
— Нам тут проблемы не нужны. Валим, говорю.
Череп и Спирт пошли к противоположной стороне мемориала. К ограде пришлось продираться сквозь заросли. Спирт несколько раз взмахнул прутом, ломая высокие побеги крапивы.
— М-да. Я памятник воздвиг себе нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа.
Не поняв аллегории, Череп спросил:
— Блин, где эта тропа?
* * *
Через полчаса Череп и Спирт вышли на окраину поселка. Вдоль разбитой грунтовой дороги тянулись покосившиеся заборы. У одного из них сидел колоритный дед в линялой армейской шапке-ушанке. Если бы не блеск его хитрых глаз из-под густых рыжих бровей, можно было подумать, что старичок дремлет в июльской жаре. Череп подошел к нему и на всякий случай погромче спросил:
— Эй, дядя, где у вас тут в деревне магазин?
— Туристы, что ль? — прошамкал губами рыжий дед.
Чтобы Череп не сболтнул лишнего, в разговор решил встрять Спирт:
— Ну, туристы. Магазин где?
— Дайте десятку — скажу.
— Слышь, бизнесмен, деньги будут на обратном пути.
— Вот на обратном пути и скажу.
Дед достал портсигар, вынул папиросу, но обратно убирать его не торопился, явно позируя. Вещь была примечательной: на отполированной металлической крышке красовалась Спасская башня Кремля, звездой служила вставка под рубин. И металл, и звезда ярко блестели на солнце. Увидев блеск в глазах парней, дед наслаждался произведенным впечатлением. Спирт разглядел выгравированную надпись под Спасской башней: «…на долгую память». Первые слова были затерты. Интересно, сколько стоит раритет, подумал Спирт.
— Красивая вещь…
— С войны… Память. — Дед крякнул и быстро спрятал портсигар в карман.
За забором появилась полная пожилая женщина.
— Не давайте ему ничего. Магазин будет дальше по дороге, метров через сто.
— Ну, бывай, экскурсовод. Меняй жену или работу, — усмехнулся Спирт, и приятели зашагали дальше.
Дед уставился им в спины жестким немигающим взглядом:
— Хе, туристы они… Знаем, какие туристы.
* * *
Купив в маленьком магазинчике все необходимое, Спирт помог сложить продукты в рюкзак Черепу.
— Вроде все. Если некоторые перестанут жрать по ночам, то на пару дней хватит.
— Да хватит уже. — Череп сглотнул слюну. — Пошли быстрей, а то я за себя не отвечаю.
И действительно, обратно они пошли быстро, практически не разговаривая, каждый думал о своем.
* * *
После обеда работать никому не хотелось. Чуха и Спирт прилегли в тени. Борман пожевывал травинку и прикидывал в уме расходы на следующую неделю. Череп в одиночестве выскребал хлебом остатки тушенки из консервной банки.
— Борман, давай по чуть-чуть накатим.
— Я же сказал — призовой фонд. Ты найди что-нибудь путевое — я тебе сам еще за добавкой сбегаю.
— Слушай, а черепа и кости никому не нужны?
Спирт приоткрыл глаз:
— Как у тебя сразу коммерческая жилка открылась!
Борман встал и отряхнул брюки от песка.
— Да если бы они кому-нибудь нужны были, мы бы уже миллионерами стали. Все, заканчиваем. Работа ждет. Под эти бревна явно еще никто не копал. Может, там штаб был. Давайте навалимся.
* * *
К вечеру бревна были полностью расчищены от песка. Под ними показался проход. Спирт отбросил лопату в сторону и попытался первым пролезть в отверстие.
— Так и есть, блиндаж. Ты, Борман, как в воду глядел.
Борман придержал его за плечо.
— Не суетись и руки свои не тяни…
За другое плечо Спирта схватил Череп:
— Да, давай чтобы все по-честному. А то одни копают, а другие по карманам шарят.
— Ты на что намекаешь, дятел? Ты видел, чтобы я себе что-то оставил?