Молодой вождь был смел и мудр. Левый глаз у него не чесался. И он ввел первое новшество в своей стране. Возобновил танцы во время хутри. Перед этим он принял ряд делегаций от различных надов, и делегаты клялись больше не драться. Молодой деша-такка поверил своему народу и не ошибся. Конечно, небольших драк избежать не удалось. Курги оставались кургами. Но эти незначительные драки не потрясали основ страны и не превращались во всеобщую «смуту», как в 1886 году. Персона деша-такки оставалась неприкосновенной. Все помнили, как бывает плохо, когда у царственного вождя чешется какой-нибудь глаз.
В тот год, когда я познакомилась с деша-таккой, Бепунад отмечал пятидесятилетний золотой юбилей возобновления танцев во время хутри. Все славили мудрость и смелость старого вождя, вернувшего людям радость праздника. Некоторые даже сравнивали его с богом Иггутаппой, придумавшим хутри.
Пятьдесят лет правления деша-такки были наполнены разнообразными и полезными делами во благо подданных управляемой страны. Дела были обычные и необычные. К обычным относилось поддержание мира в стране, присутствие на танцах хутри, наложение штрафов на тех, кто отлынивал от этих танцев. И не только от танцев. Штрафовались и те, кто манкировал другими общественными обязанностями. За этим деша-такка следил строго. Праздничные пиры тоже были на ответственности вождя — не только моральной, но и материальной. И поэтому часть земель вождя пошла на уплату долгов, которые он делал, чтобы накормить и напоить во время главного праздника минимум пятьсот человек. В результате земля катастрофически уменьшалась и дошла к нашим дням до очень скромных размеров — тридцати акров. Несколько сот лет назад любой деша-такка имел возможность восстанавливать понесенные потери. Он объявлял войну соседней стране и, победив ее, привозил богатую военную добычу. Но теперь этого сделать нельзя. Иначе сам комиссар дистрикта Кург отправит его в Меркарскую тюрьму. Да, власть вождя теперь обходится дорого. А доходов никаких.
К необычным делам относятся споры, которые деша-такка, опираясь на свой богатый человеческий опыт, должен разрешать. Там, где нормальный суд оказывается бессильным, на сцене появляется старый нождь. Споры возникают все время. Они очень разные и зачастую неожиданные. Курги в этой стране оказались страшными спорщиками. Они перестали ходить на войну, перестали повергать страну в состояние драк и смут, но не перестали спорить. В этом и заключается секрет столь продолжительной необходимости вождя в этой и других странах. И деша-такка не может пожаловаться на то, что дни, недели и месяцы его жизни протекают однообразно и серо. Иногда даже по ночам деша-такка не скучает. Вот в одну из таких ночей и раздался тревожный стук в дверь дома вождя. Стук был нетерпеливый и почти панический. Деша-такка, хорошо зная своих подданных, медлить не стал. На пороге стояла миссис Девайя. На ее плечи был накинут шерстяной шарф, а грязные туфли и забрызганный подол сари свидетельствовали о том, что миссис Девайя бежала, не разбирая дороги, по мокрой и размытой дождями земле.
— Он сейчас убьет его! — закричала она.
И, конечно, вождь не стал спрашивать: кто убьет, кого убьет и где убьет. Спрашивать об этом в Курге, значит попусту терять время. Поэтому деша-такка быстро оделся и побежал вместе с миссис Девайей по грязной и темной дороге. Бежать пришлось недолго, ибо события развивались совсем недалеко, в том месте, где поле Девайи примыкало к полю Сомайи. Оба они были родственниками и принадлежали к одной и той же окке. Поэтому и земли их находились рядом.