— Игрунки. Карликовые игрунки, — делая ударение на «у», объяснил Гавриил Михайлович и улыбнулся: — Правда, страшная обезьяна?
— Можно погладить? — умилилась Галина, но Кобзев отвел руку.
— Не надо. Посторонних могут от страха укусить. — Он поднес ладонь к дверце, и карликовая обезьянка с облегчением ускакала внутрь.
— А что у них за ошейнички у всех такие? — спросил Тимур. — Вот даже улитки с какой-то пуговицей на панцире ползают…
— Это и есть моя работа. Бьем током. Обучаем. — Он заметил настороженный взгляд Галины и пояснил: — Не волнуйтесь за зверят, им тут неплохо. В реальной жизни их бьет и больнее, и опаснее.
Он снова распахнул дверцу клетки с игрунками, а сам отошел к столу и простер руку над клавишами электронного рояля:
— Игрункам запрещено выходить из клетки, но они любопытны. Особенно младшая, вот она уже полезла… — Гавриил Михайлович опустил палец на клавишу с пометкой «4». — Не пяльтесь на них так, встаньте рядом со мной и поглядывайте. Видите, ей очень хочется вылезти…
Одна из игрунок, с цифрой «4» на ошейнике, действительно подобралась к открытой дверце и теперь тревожно ее обнюхивала. Остальные забились вглубь и повизгивали, словно отговаривая.
— Но нам очень, очень любопытно… — комментировал Гавриил Михайлович.
Осмелев, игрунка осторожно высунула наружу одну лапку.
И Гавриил Михайлович тут же нажал клавишу.
Рояль не издал ни звука. Вместо этого раздался пронзительный визг: игрунка подпрыгнула, словно ее шарахнуло током — похоже, так и было. Она сорвалась, упала на пол клетки, тут же вскочила и обиженно ускакала вглубь, в один из деревянных домиков, похожих на собачью конуру.
— Больно ей наверно, — сказал Тимур.
— Больно. Зато честно и понятно. Преступление — наказание. Немедленное. Да еще в присутствии демиурга — у них хорошее зрение, она видела, что клавишу нажал я. Из клетки сбегать нельзя — этому я их учу в ручном режиме. Не скоро она теперь осмелится попробовать снова… — Он подошел и запер клетку.
— Приятно быть демиургом? — спросила Галина.
— Ничего приятного. Поэтому обычно бью током не я, а электроника. — Кобзев указал на клетку: — Видите, разноцветные домики? В черный заходить нельзя — бьет током сразу. И это мы прекрасно усвоили, потому что сразу. Я называю это паузой возмездия. В черном домике пауза — ноль. А вот если залезть в синий домик, там пауза возмездия — триста секунд, отсчет начинается после того, как вылез. Понимаете?
— Нет, — сказал Тимур.
— Ты можешь влезть в синий домик, осмотреть его, поспать, вылезти обратно и заняться обычными делами — попить воды, почесать спинку, покачаться на кольцах, залезть ещё в красный домик, или белый, и тоже вылезти. Но пройдет время, и через пять минут ты получишь удар током. За что? Ты уже не будешь понимать, за что. Может, за то, что качался на кольцах? Или за то, что забрался в поилку с ногами? Или за то, что наступил на чужую тень? Со временем ты либо отгадаешь верное правило, либо у тебя родится новое суеверие, либо ты просто будешь считать, что тебе не везет в жизни. А правило есть, и оно простое: нельзя залезать в синий дом. Игрунками хватает недели, чтобы понять его при паузе возмездия в пять минут. Причем, те, кто выучил, начинают объяснять тем, кто пока не понял. Игрунки очень умные. У хомяка максимальная пауза возмездия — минута, если больше — причинно-следственную связь они не увидят. У мыши — три минуты. Сычики — двести секунд. Улитка — три секунды. Так мы измеряем глубину причинно-следственного интеллекта.
— А у человека? — спросила Галина.
— Хороший вопрос, — сказал Кобзев. — Сам часто об этом думаю. Но как измерить? На людях и невозможно поставить чистый эксперимент: вы заранее будете знать, что вас бьет током автоматика по таинственному закону, который придумал экспериментатор. Никакой мистики. Но уверен, люди не очень далеко ушли от животных. Минут на пятнадцать, не больше.
— Да ну! — возмутился Тимур. — Не может быть!
Кобзев пожал плечами:
— Люди хорошо угадывают причину и следствие только по давно известным правилам. Ты крал на работе и тебя не поймали, но через год начали подозревать и на всякий случай выгнали. За что — не скажут, ведь нет доказательств. Сообразит человек, какая тут связь? Далеко не любой. Хотя каждый знает правило: за воровство наказывают. А если даже принцип неизвестен, как тем игрункам? Ты украл на работе, а тебе машину сожгли. Есть связь? Может, никакой. Может, просто не повезло. А может, кладовщик догадался, что это ты, и отомстил за то, что ты его подставил…