Поднялся и отряхнулся. Животное тяжело дышало и ошарашено косилось выпученным глазом.
“Глаз был такой? — подумал Йен. — Или стал после полета? Интересно, что со вторым?”
Проверить не успел: с неба стремительно упал Мирт. Но этот-то умел падать. Он даже любил падать: нестись головой вниз, чтобы красиво выйти из падения в последний момент и бухнуться на лапы. Птичка шарахнулась в сторону и хрипло каркнула, уставившись теперь на Мирта. Глаза — теперь Йен видел, что таки оба — у нее стали еще безумнее.
— Подожди здесь, — сказал Йен и ткнул ей палец под нос. А потом — в землю у ног. — Здесь. Ты мне пригодишься. Домой все равно дорогу не найдешь. Еще к Мирдэну отправишься…
Мирт тихо фыркнул.
— Ты тоже пригодишься, — утешил его Йен. — Поднимешь меня туда, — ткнул теперь на дворец Тейрина. — А потом вернешься за Рэем. Рэя надо довезти домой. И на этот раз, — теперь палец оказался под носом Мирта, — я серьезно. Домой, а не обратно. Хотя знаешь что… А черт с ним!
Кивнул на чучело за спиной.
— Это тоже забирай. Покажи и ему, где его дом, а то видишь, как его пришибло. А дома, глядишь, оклемается.
Мирт вопросительно заглянул в глаза. Так, по крайней мере, показалось — что вопросительно.
— А я найду, на чем полететь, — пожал плечами Йен. — Куда полететь. И зачем полететь. Только Нивену меч отдам — и найду.
Мирт раздраженно вздохнул, но возражать не стал и даже лег на камни, чтоб на его спину было легче взобраться. Йен подмигнул птичке, запрыгнул на Мирта, и они взмыли вверх.
На спине у Мирта было спокойно, уютно и защищенно. Почему-то думалось о доме.
Впрочем, о какой, к черту, доме?
А что уютно было... Так после той пришибленной твари и в свободном падении со скалы уютно будет.
Мирт опустился на площадку одной из башен дворца. Под ногами лежали люди.
— Да-а, — задумчиво протянул Йен. — Сразу видно. Здесь был Нивен.
Кто-то застонал, еще кто-то попытался подняться. На первого рыкнул Мирт, и он тут же замолчал, второго легонько пнул Йен. Больше никто не шевельнулся.
— Брысь, — сказал Мирту Йен и двинулся к двери.
Шагал быстро, уверенно и не обернулся в дверях. А незачем оборачиваться: взгляд Мирта такой тяжелый, что хорошо, если не придавит.
Йен шагнул в коридор. И осторожно, тихо-тихо, двинулся вперед.
Найти их было просто — сладковатый запах крови тянулся тонкими нитями по всем коридорам. Оставалось просто идти по нити.
Коридор, поворот, еще коридор, спуститься по темной широкой лестнице… И ни души вокруг. Ушастый, что ли, всех распугал? Или Тейрин отправил куда подальше? А может, тут и нет никого? Кто его, Тейрина, знает, сколько народу он при себе держит. Держит ли вообще. Если связался с Сорэн, то вряд ли. Это ж каким одиноким существом надо быть, чтобы связаться с ней?
Йен помнил ее. Очень плохо помнил лицо и взгляд, но отлично — ощущение холода. Испепеляющего и убийственного холода. Он никогда не боялся ни мороза, ни снега, но вот Сорэн… Впрочем, нет, ее он тоже не боялся. Она ему просто не нравилась. Очень сильно не нравилась.
Нить становилась все толще, и по очередной лестнице, ведущий вниз, запах растекся ух’эровским облаком. Йен сбежал по ней, толкнул ближайшую дверь.
Шагнул в зал.
Мазнул взглядом по двум существам, стоящим на пути. Пройти они не помешали, только уставились примерно так же, как только что таращился недоделанный грифон.
Йен сделал еще шаг, поднял взгляд — и застыл.
Впереди, вся в крови, стояла Сорэн.
Высокая, ослепительная и все такая же холодная. От нее мороз пробирал даже изнутри.
Да, она очень ему не нравилась.
А еще у нее на груди затягивалась рана. Ни капли золотой крови не пролилось оттуда. Значит, ранили, но несерьезно и не тем.
Нивен стоял спиной ко входу, стоял нетвердо. Руки, кажется, были связаны.
“Навоевал без меня, ага, воитель, — хмыкнул про себя Йен. — Страшный. Грозный. Опа-асный".
У стены лежал пацан, сам весь в белом, рожа белая. Тейрин, кто же еще? Мертв уже, что ли? Быстро с ним Сорэн, быстро…
Судя по всему, поднялась она вот тут, из крови, где ж ей еще подниматься. А его туда, выходит, бросила. Парень хлипкий, мог и не пережить такого полета.