— Все должны понимать, что любые поступки и даже слова могут нести за собой абсолютно непредсказуемые последствия. А любая сила — это прежде всего ответственность, — не отреагировав на некоторую издевку в голосе собеседника, строго и невозмутимо ответила Вторая.
— Даже твои потомки? — как-то даже неверяще с весёлым удивлением заговорил вновь Первый, едва не подавившись алой жидкостью.
— Они — в первую очередь! — непримиримо и с некоторым раздражением, недовольно уставившись на собеседника, парировала Вторая.
Это всё грозило перерасти в жаркий спор на абсолютно несвязанные темы, если бы третья фигура, о которой уже успели позабыть первых две, не решилась напомнить о себе.
— Прекратите. Ведёте себя как маленькие дети, — твёрдо, но негромко и с нотками усталости, сидя за накрытым столом на диванчике, молвил Третий.
— Прости, — в унисон, признавая вину.
— Мы разве не собрались здесь, чтобы отметить прибавление в нашем скромном семействе?
— Так точно, — снова хором, но уже с разными эмоциями. Первый с несколько скисшим видом, а Вторая — с гордостью, ведь это её потомок пробудил спящую силу.
— Так чего же мы ждём? Присаживаемся, — сделал приглашающий жест рукой Третий и, не увидев отклика от Первого, добавил со зловещим оттенком: — За общий стол — уточняю для самых непонятливых.
— Ладно, — обречённо протянули ему в ответ.
Глава 2. Знаки, которых лучше бы не видеть
Всю следующую неделю со мной происходили странности. По ночам я слышал неизвестных обладателей пугающих голосов, даже отвечал на какие-то вопросы, но, просыпаясь, совершенно не мог вспомнить, о чём была речь. После весь день пребывал в прострации, выпадал из реальности и, в целом, был крайне невнимателен.
Нет, я не жалуюсь, просто это действительно стрёмно — десяток-другой минут, если не час, залипать в одну точку, краем уха улавливая и пытаясь разобрать неясный шёпот. Впрочем, это у меня ещё ни разу не получилось.
Я же не схожу с ума, правда?
Всё это время сидел дома. Погода, как назло, была всё такой же приятной — солнечной, нежаркой и весьма располагающей к прогулкам. Родители меня не беспокоили — на следующий же день они узнали о произошедшем и, вероятно, думали, что мне нужно отойти самостоятельно. Зоя сидела рядом, позволяя себя спокойно тискать, и даже Алиса ко мне особо не приставала, только иногда прибегала, чтобы молча погладить по голове.
Отец, работающий в той же больнице, держал меня в курсе событий, сообщал об улучшении состояния Славы, так что за него я особо не беспокоился. К тому же, у меня была твёрдая уверенность, что с ним всё будет хорошо. Вроде, это называется интуицией?
Впервые после своего добровольного заточения я вышел на свет в тот же день, когда узнал, что Светка очнулся. Естественно, чтобы навестить его. Зайдя в магазин, который располагался прямо в нашем доме, я увидел Это — грязно-серый туман, клубившийся возле молоденькой продавщицы, особенно, возле её живота, но совсем не плотный.
«Песец, у меня начались глюки», — подумал я и, решив не обращать внимания, взял парочку бананов и апельсины, которые так любит мой друг. Но внутри продолжало зудеть, ведь чёртова интуиция не давала сомневаться — ничем хорошим, это не кончится... если не вмешаться.
Всё ещё пребывая в уверенности, что мне это мерещится, я тем не менее попытался это развеять — мысленно, естественно — но безрезультатно. Почти. Туман лишь немного посветлел, но всё равно продолжил напрягать. Удивляясь себе всё больше, я повторил несколько раз. Взвесь стала ещё светлее, но упорно отказывалась исчезать.
Во мне всё больше крепла мысль, что я таки стал психом и то ДТП дало мне по мозгам сильнее, чем можно было подумать. Почему? Потому что на полном серьёзе решил, что раз нельзя убрать, то его нужно переместить!
Сначала, разумеется, попытался на себя — чувствовал, что мне это особо не навредит. Но не вышло.
«Значит, только на причастных?.. Прости, чел, но иначе действительно будет хуже», — решил я и стал переправлять на её... пускай будет парень. И это сработало!