На обед, она вышла в одной футболке. Хорошо хоть промокший комбинезон сменила на снежные штаны. Метнув на меня один из тех взглядов, в которых без слов читалось все, что она обо мне думает, скользнула в дверь, и презрительно игнорируя и холодный ветер, и мои попытки вернуть ее, направилась в сторону ресторана. Матерясь, я схватил одну из ее курток, и провозившись с ключами и замерзшим замком (воровали здесь нагло, чуть ли не считая это законным промыслом) бросился следом.
***
Есть такая горнолыжная трасса, под наименованием «черная». Она вроде как для профессионалов, даже отчасти закрытая. Туда я и затащил Ленку, надеясь произвести на неё впечатление. И вскоре сам пожалел об этом. Каталась она откровенно плохо. Зато решимости не занимать, и как итог – бесконечные падения с нанесением себе увечий разной степени тяжести.
- Помощь нужна?
- Нет!
Лена сосредоточенно возилась с креплением старой лыжи.
Из-под черной полумаски удобно за ней наблюдать, она и не подозревает. Я опять ищу в ее лице черты Алины. Эта сестренка слишком правильная. Шарм в мелочах, неправильности, акцентах. Вот у Алины верхняя губа чуть короче, что делает ее ротик всегда приглашающее приоткрытым… Она даже не представляет, как мне плохо без ее губ сейчас... Связался на свою голову. Ведь знаю, опять будет больно. Интересно, Ленка такая же… горячая? Стоп, стоп, стоп! Она вообще никакая! Ей не хватает изъяна, глазу не за что зацепиться. Разве что родинка на виске, почти теряющаяся в темном завитке волос. Я неосознанно потянулся пальцем к темной точке и опять получил удар по руке. Все это не отрывая взгляда от механизма крепления.
- Больно.
- Руками не трогать.
И откуда у таких очаровательных девчонок берутся такие несносные сестры? Интересно, а если ее зажать в углу и поцеловать, она вообще мне голову откусит? Я рассмеялся.
- Что смешного?
- Мы здесь одни. Ты меня не боишься?
Она забыла о креплении и с интересом уставилась на меня.
- Ну начинай.
- Раздевайся.
- Что???
- Я же тебя не трогаю. Так что давай сама.
- Так? – коротким наждачным звуком пропела застежка-молния, безрукавка полетела в сугроб. Отлично, теперь меня еще и провоцируют.
- Оденься. В тени не меньше минус двадцати…
- Нет – с дерзким вызовом ответил она. Поверх упала капюшонка. Интересно, как далеко она готова зайти?
- Что ты делаешь?
- То, чего ты хочешь.
Она осталась в тонкой маечке на бретельках. И тут же начала медленно ее задирать. До чего же она худая! Талия шириной с мою ладонь… Я не знал, куда смотреть, на обнажавшийся мускулистый живот, или в откровенно разглядывающие меня глаза. Я вдруг поймал себя на том, что мне нравится эта игра.
- Учти, все происходящее будет использовано против тебя.
- Не сомневаюсь. Я все же не в силах был оторвать взгляд от ее торса.
- И я не остановлюсь, пока ты не скажешь «стоп».
О, мы уже диктуем правила?
- Стоп.
Она разочарованно вздохнула. Я тоже. Нет, я уже успел оценить, что выше смотреть особо не на что, вернее, абсолютно не на что. И все же мучительно хотелось согреть губами ее сосок, по детскому острый, отчетливо вырисовывающийся из-под майки. Интересно, розовый или темный? Черт, черт, черт! Сколько ей, черт возьми, лет?
- Жаль. Я думала, ты контролируешь себя в меньшей степени. Этого, пожалуй, недостаточно...
- Ты чертовски умна, девочка. Но я все равно вижу все твои ходы наперед.
- Не все. Это был отвлекающий маневр.
- Ты с кем-нибудь еще проворачивала этот номер?
- Решил почитать мне мораль?
- Упаси боже. Так да или нет?
- Догадаешься сам?
- Догадаюсь. Твоя неосознанная реакция выдает тебя с головой. Ты отшатываешься от чужого прикосновения, словно от пламени. Значит – нет.
Я осторожно, двумя пальцами, стараясь не касаться тела, одернул на ней майку.
Это ее вызывающая беззащитность, на самом деле вводящая собеседника в ступор… У сестры, что ли научилась?
- Одевайся. Ты уже пупырышками покрылась. Я здесь не для того, чтобы вести беседы о нравственности, а для того чтобы ты не простыла, не убилась и своевременно кушала.