- Давай сразу договоримся кое о чем, - Оливия останавливает его, как только Леонард закрывает за собой дом и слетает с веранды, чрезмерно приободрённый. – Все зависит от этого разговора. Если ты милый, то мы едем, а если будешь выпендриваться, то нет.
- Будто я когда-то выпендривался, - Лео щурится, усмехаясь. Щурится, скорее, от яркого солнца. Было дело, да, выпендривался, но не так сильно, как эта умница. – Не переживай, твоя мама будет мечтать, чтобы мы стали лучшими друзьями.
- Иииу, - она тянет это, посмеиваясь. Этот парень слишком самоуверенный. Хотя, её, может, и интересует такое развитие событий. – Зато я могу сомневаться в тебе, - Леонар поворачивается, чтобы разглядеть хитрую улыбку на чужом лице, к которой он очень даже привык, и чувствует себя комфортно вполне. Он очерчивает взглядом губы Оливии, её лисьи глаза (форма необычная) и замечает, как ветер развивает её волосы, кудрявые слегка, по воздуху. Она была бы похожа на настоящий лучик света, если бы не её внешняя колючесть, но это не беда.
После пары звонков в дверь слышится "бегу-бегу!", и им открывает невысокая, стройная тётечка с забавно сморщенным от улыбки носом. Какая прелесть, они с дочерью, как две капли воды!
- Заходите, дети! – и голос у неё приятный-приятный. – Доброе утро, Леонард, - Лео приходит в полнейший восторг, когда понимает, что его имя знают заблаговременно. Вероятно, тут не обошлось без красочных рассказов, полных дружелюбия и милостей. Даже горьковато как-то, если вспомнить их первую встречу. – Оли, не мешайся в проходе, - она заботливо сдувает с парня пылинки, подталкивая под локоть из коридора.
- Мне очень приятно познакомиться с вами, - парень улыбается своей самой обаятельной улыбкой, ловя ручку мадам Симон в свои. Даже Оливию ослепляет эта улыбка, и она останавливается где-то на фоне с приоткрытыми губами, зацепившись за нее.
- Разувайся и пойдем с нами на кухню, - она улыбается в ответ, и Лео повинуется сразу же.
- Она прелестная, - пищит он девушке на ушко, стоит женщине только убежать от них.
- После тебя, - она вздергивает бровями и сам не знает, что имеет ввиду, но пропускает парня вперед, чтобы проводить к кухне.
На столе стоят тарелочки, пахнет кофе, сгущенка налита в прозрачную рифлёную чашечку, а сырники выглядят золотистыми и аппетитными. У обоих слюнки начинают течь, стоит им только оказаться за столом.
- Не стесняйся, дорогой, чувствуй себя, как дома, - она суетится ещё около минуты, прежде, тем присесть напротив них.
- Не беспокойтесь, мадам, у вас очень уютно, - сгущенка тягучая, сахаристая и пахнет просто чудесно. Оранжевая кухня заставлена цветами, вазочка стоит прямо перед ним. И даже если он не знает названия цветов, они кажутся ему красивыми не менее. – Какие же замечательные у вас сырники… - Лео чувствует внезапно, что ноги Оливии, сидящей рядом с ним, слегка трясутся и, повернувшись к ней, он видит напряжение на его лице. – Каждое утро бы их ел.
А Оливия готова поклясться, что то, как парень рядом с ним распахивает губы и облизывается, он хотел бы видеть каждый день. Хотя, погодите-ка, она же репетирует ему английский. Значит, это вполне осуществимо.
- Я рада, - она опирается на локти, пододвигая к Лео конфетницу. – Я так понимаю, вы хотите съездить к океану вместе, - на это она получает два одобрительных кивка. – Но на чем же вы поедите?
- У меня есть мотоцикл, шлемы тоже есть. И я обещаю, что буду беречь вашу дочку! Мы с Оливией так сблизились за последнее время, - глаза женщины загораются от восторга, а самой девушке искренне хочется посмеяться. В самом деле, она ощущает себя сейчас участницей самой крупной аферы на свете. Но Леонард, конечно, превосходит ожидания.
- Я так рада, что у неё появился зрелый и ответственный друг, - ох уж эта материнская забота. – Она ведь такая чувствительная у меня.
- Мамуль, – девушка тут же возражает, сохраняя холодность в лице.
Леонард, честно, ощущает себя всемогущим, когда долго рассказывает о том, какой он хороший и о том, каких успехов добился, какая Оливия милая подруга, как неожиданно и приятно они познакомились, как нужны друг другу. Он говорит это, получая одобрение и чувствует, что за эту поездку к океану Оливия будет его должницей до конца своих дней. Ни пройдет ни минуты, когда бы Лео не воспользуется этим отрывком из их истории, чтобы сделать выгоду для себя.