— Фантастика, просто фантастика. — ошарашено сказала Наталка. — Просто не верится, что я оказалась в будущем. Кажется, стоит проснуться — и ничего нет.
— Не просыпайся, пожалуйста, ты мне здесь нужна!
Молодые люди стояли лицом к лицу и смотрели друг другу глаза в глаза. Между ними был смартфон, за который оба держались двумя руками. Возникла неловкая пауза. Павел явно что-то ждал, но чем ему могла ответить Таша? Она понимала — ничем, игра вступила в такую стадию, что следующие шаги становились опасны. В это время раздался спасительный писк ноутбука:
— Пи-пи! Пи-и-и-и-…
— Упс! — сказал Павел. — Что же ты, гад, не перезагружаешься?
Нехотя оторвавшись от смартфона и тёплых Наташиных ладоней, он сел к столу и стал колдовать: вытащил сетевой шнур, перевернул ноутбук и удалил батарейку. Затем в обратном порядке поставил аккумулятор и вставил зарядное устройство. Попробовал запустить снова. Старый зверь проснулся, зашевелился, засветился, загудел. С облегчением парень обернулся назад и обнаружил, что Наталочки уже нет рядом — девушка ходила по кабинету, бросая взгляд на всё, что её заинтересует.
— Паша, а кто это? — она указала пальцем на висящий позади следовательского места портрет Президента. — В моё время на этом месте висел Государь Император.
— А теперь висит Президент Российской Федерации. — почти весело проговорил Павел.
— М-да, любопытно! Значит Россия — федерация? И не монархия, конечно. Хотя, следовало ждать, всё к этому шло. А что вообще произошло за эти сто лет?
— Много чего. Две мировые войны, революция, гражданская война, перестройка. Кстати — в космос полетели.
— В космос?! — восторг девушки был неподдельным. — Кто? Когда! Вот это да! Просто не вериться!
— Наши первые полетели, Юрий Гагарин.
— Ура! Я так и знала, что у России великое будущее. — тараторила возбуждённая девушка, не заметив, что на последней фразе лицо Павла стало кислым. — А что за войны? С немцами? Наши победили?
— Во Второй — мы, а в Первой, пожалуй, ни мы, ни они. У нас и у них революции случились. Тогда все империи развалились.
— Как развалились? И Россия?
— И Россия!
— Я хочу взглянуть на карту, на современную карту. Карта есть? — безапелляционно потребовала Наташа.
— Сейчас. — Павел сел к столу и некоторое время стучал по клавиатуре, наконец встал и, указав Наталке на стул, сказал: — Вот. Смотри!
Наталка уселась, и некоторое время внимательно изучала, выведенную на монитор карту России. Подняла на Павла печальные глаза:
— Это что же можно было со страной сделать, что она так усохла?
— Ну-у, она и так — самая большая в мире.
— Да при чём здесь это! Как она оказалась в допетровских границах? Откуда взялись все эти государства? Возле Балтики какие-то карлики с непонятными названиями торчат. Почему все южные земли России оказались какой-то Украиной? Этой страны и не существовало никогда. А вот здесь написано Белоруссия, какая такая Белоруссия? Литву знаю, была такая страна, Польшу тоже знаю, а Белоруссию и Украину не знаю! Что за страны? Зачем надо было новые страны придумывать? А это монстр, что к Волге подходит — Казахстан — это что, новая Золотая Орда образовалась? Кто им всё отдал? Что случилось с МОЕЙ страной?
— Ну-у… — Павел не знал, что и ответить, да чтобы в подробности не вдаваться, так сразу и не скажешь. — Не всё так просто, как ты излагаешь. Понимаешь, после революции все окраины отложились. Была революция, война, жестокая гражданская война, которую выиграли большевики. Они и объединили все образованные республики в одно государство — Союз Советских Социалистических Республик. Это была великая страна. Мы выиграли Вторую Мировую войну, запустили человека в космос, овладели атомной энергией. Но в 1991 году эта страна распалась на отдельные республики. Говорили, чтобы не было конфликтов, решили административные границы сделать государственными. Я этого ничего не помню — совсем маленький был. Но мы привыкли, так и живём.
— Как привыкли? Была страна, и нет страны, а вы привыкли?
Тут Наташа запнулась, опять как и в обезьяннике вспомнив зимний разговор с неким поляком. Он же тогда обо всём этом говорил! Неужели у них получилось? Против её воли глаза стали намокать, и, чтобы Павел этого не заметил, она отвернулась у стеллажу и машинально взяла с полки бронзовый бюстик человека с клинообразной бородкой в помятой фуражке. Повертела его в руках, наконец, совладав с собой, обернулась обратно.