Выход удался! Павлуша, бедный, едва не упал, увидев, во что превратилась бедная потеряшка. Нет, не «потеряшка» — «путешественница во времени»! Теперь он был уверен в этом точно. Гордая посадка головы на аристократической шее, благородный лоб, классический профиль, безукоризненно собранные волосы, королевская походка! Такого шикарного экстерьера Павел Конюшкин не видел ни у одной из своих современниц. Нет, конечно, встречались экземпляры редкой красоты, но так, чтобы всё сошлось в одной — такого не встречалось. Глядя на столь изящный экземпляр аристократической породы, Павел стал понимать смысл таких слов как «родословная», «голубая кровь» и благородное сословие.
В свою очередь Таша зафиксировала то впечатление, что произвела на молодого следователя. И ей это понравилась. Хоть мама говорила, что кокетство — грех, однако так приятно мужское внимание, как здорово ощущать себя неотразимой.
Взяв Наталочку под руку, он повёл девушку к выходу:
— Я на обед. — бросил он в сторону дежурки. — После обеда — в прокуратуру за постановлением и девушку отвезу в «Земляничную поляну».
«Земляничной поляной» назывался спецприёмник при центре «Семья» Пресненского района. В нём находили временный приют и уход пострадавшие от ударов судьбы: погорельцы, жертвы домашнего насилия, «потреяшки», оставшиеся без жилья жертвы квартирных мошенников и прочая публика, не нашедшая себе места в современном жестоком мире. В центре с пострадавшими занимались воспитатели, профессиональные психологи, врачи, психиатры, опытные педагоги. Именно туда, а не в клинику, решил определить Наталочку лейтенант. Там легче режим, там они смогут видеться, там её не замучают опытами и тестами, и девушка получит возможность общаться с нормальными, пусть и пострадавшими от жизни, но адекватными людьми.
Автомобиль у него, хоть Павел себя и не относил к золотой молодёжи, был статусным. Пусть Toyota Celica купе и не выпускалась уже несколько лет, но модель была по прежнему престижна и любима среди молодых людей за приёмистость, хорошие ходовые качества, крепко и ладно скроенный кузов, спортивный вид. Это машина идеально подходила и для укатывания девочек по ночным проспектам столицы, и для гонок на стрит-рейсенге. Он был польщён эффектом, который оказал на девушку автомобиль. Он подошла, восхищённо погладила его ровную сверкающую поверхность и, как показалось лейтенанту, даже едва слышно цокнула языком. Воистину, девушки во все времена одинаковы!
Павел церемонно, как истый джентльмен, распахнул дверцу перед Наталочкой.
— Хороший у тебя мотор, красивый. — сказала она, садясь в тачку.
В нём заговорил следователь, и Паша сразу ухватился за необычное слово, прозвучавшее из Ташиных уст:
— Почему мотор?
— Так автомобиль в наше время называли. А что, сейчас так не говорят?
— Как раз говорят, хотя больше про такси. Я наоборот думал, что это слово из современного лексикона.
— Проверяешь?
Павел отчаянно замотал головой.
— Да проверяй, пожалуйста! Это же твоя работа, я что, не понимаю?
Хотя было видно, что задета.
А Павел, усадив свою спутницу, гордо тронулся с места, представляя сколько завистливых глаз наблюдает за ним из окон РОВД.
Таша впервые увидела новый мир при свете дня, а не во мраке ночи. Зря она сказала, что Москва не сильно изменилась! Она вспомнила, как ошеломлены они были многолюдством столицы, пока ехали на извозчике от вокзала до особняка, как оглушены были её многоголосьем. По сравнению с нынешней — та Москва теперь казалась тихим провинциальным городком. Вот где Новый Вавилон! Затейливые здания «под старину» и сверкающие стеклом небоскрёбы, нескончаемый людской поток и непрерывное море автомобилей. Невообразимое разнообразие цветов и оттенков автомобилей и людей сочетался с блеском назойливо-кричащей яркой рекламы. Во все глаза смотрела девушка не на едущие по улицам автомобили, а на спешащих по своим делам людей: во что одеты, как ходят, разговаривают, жестикулируют. Особое внимание — к женским образам. Глядя на современниц, критически и безошибочно определила свой стиль как дворово-уличный, явно неподходящий для посещения публичных мероприятий. Видела нескольких старушек, одетых в вязаные кофты и ужасные, явно вышедшие из моды, платья. Старушки, впрочем, во все века одинаковы. Радостно отметила, что не ошиблась, сняв колготки. По пути она видела нескольких женщин в колготках, правда и одеты эти дамы были иначе: в строгие юбки, блузки и жакеты. Наташа подумала, что в этому стилю подошло бы название «деловой».