ДВАДЦАТЬ ТРИ
Жгучие слезы текут по щекам. Не могу их остановить. Все тычут в меня пальцами, обзывая жирной.
Смотрю зарёванными глазами на тебя, стараясь не замечать убивающей пульсации, и ничего кроме смеха, поддерживающего их обзывания, ни вижу и не слышу.
Как ты мог так поступить, мой Гарри? Разве ты забыл домик на дереве? Разве забыл бессонные ночи, которые мы тратили на считание звезд? Забыл, как обещал, что не дашь меня в обиду, никому?
Мой Гарри, почему ты променял нашу дружбу на них? Зачем?
ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ
День за днем, шутки твои превращались в настоящие пытки. Ты бил по больному, все грубее и жестче. Смотрю, ты забыл все хорошее, что было в нашем детстве. Стер с памяти, как ненужную пыль. Так теперь скажи мне, почему и я не могу стереть тебя со своей, так же просто и быстро? Почему дышу этой грязью заполнившей легкие и мозг? Почему все еще черпаю надежды на лучшее, не понимая, что последствия становятся только хуже.
Эти издевания и обзывания, я не могу спокойно дышать, находясь в одной школе...в общем помещении с тобой.
В груди болит, просто сжимается в узел, разрываясь в клочья.
Но знаешь, я не теряю надежд на то, что когда-нибудь, хоть раз, но увижу того отзывчивого мальчишку.
Наивность, ну и пусть. Желания, никогда не сумевшие воплотится? Хорошо. Но я все равно буду ждать.
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ
Уже прошел почти год. Мне исполнилось пятнадцать.
Помнишь, как мы в нашем домике обменивались подарками, сотворёнными собственными руками? Замечал, как я задерживала дыхание, когда ты подарил мне ожерелье с морских ракушек, и придвинулся ближе, убирая мешавшие волосы с шеи, чтобы зацепить их на ней? Нет, не помнишь?
Я все еще храню его в своей шкатулке. Для меня оно очень стоящее. Последнее хорошее, что ты оставил мне от себя.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
Знаешь, я всегда ждала своего дня рождения, больше чем Рождества. В эти дни, ты всегда уделял мне особое внимание.
То нечаянно касался пальцев руки, то задев плечом.
А помнишь, когда у меня выбилась прядка с пучка? Тогда ты еле касаясь моей щеки, убрал мне ее за ухо.
Ты был так близко. Твоё клубничное дыхание щекотало нос и губы. Яркие лучи тогда полной Луны, так выгодно подчеркивали твои черты. Дарило необыкновенный цвет твоим карим глазам.
Тогда ты меня еще поцеловал в щечку. Мой первый, пусть и не совсем настоящий, поцелуй в десять лет. Никогда тебе не говорила, думала не поймешь, да и глупостью это было. Я не мыла ту часть лица, три недели.
Зачем я все это вспоминаю, терзая свою душу.
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ
Я знаю, ты не изменишься.
Сегодня я нашла прикреплённую на замке своего шкафчика, жирную, мертвую жабу, перевязанную черной лентой, между которой покоился покомканный клочок бумаги.
Проглатываю горький ком, и выдергиваю немного красный из-за крови сочившееся на груди жабы, там где было сердце, листок.
« Извини, забыл вчера поздравить. Правда, она похожа на тебя? Такая же уродина. ХХХ»
Я чувствую, ты смотришь на меня из-за угла. Ждешь, пока из моих глаз польются слезы.
Не дождёшься.
Каждую ночь я оплакивала нашу потерянную дружбу. И, наверно, выплакала все содержимое.
Глаза пересохли. Зеленые мешки под ними. Синие синяки от бессонницы.
ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ
Прошел почти месяц, а ты не перестаешь удивлять меня своей жуткой фантазией.
Сегодня на физкультуре, во время тросовой пробежки, ты обстриг ножницами половину волос, собранных в хвосте на затылке. Моя футболка была осыпана кончиками моих черных волос. После этого, поползли слухи, будто я сплю с собаками, которые из-за моего веса подо мной душились. А я не могла осознать утрату, и спала с их расчлененными телами.
Бред.
Но вы все в это верите. Хотя, не сомневаюсь что это просто для поддержки своей репутации в школе. Ведь никто не хочет, чтобы его изгнали из компании. Никто не хочет быть отбросом общества.
После урока нас вызвали к директору. Несколько минут она нас отчитывала, все время смотря на меня. Было такое впечатление, что всю эту кашу колочу я, а не Стайлс.
Ты стал одним из них. Такой же эгоистичный мудак, ценивший по лицу.
И знаешь, что я тебе на это отвечу?
Не стоит судить человека по внешности, пока не узнаешь душу.
И как раз таки мой внутренний мир, ты знаешь как никто другой.
Это как в конфетах. Под красочными фантиками, прячется несъедобный топорик, а под простенькими, и не такими броскими, настоящее удовольствие для вкусовых рецепторов.