ТРИДЦАТЬ ДВА
Сегодня вместо школы мы едем в больницу.
Не знаю, о чем вчера говорили медсестра с мамой, так как женщина в белом выставила меня за дверь. Но знаю точно, что не о чем хорошем.
Мама вышла с кабинета бледнее стены. Слезы застили на ее глазах, когда она посмотрела на меня.
- Мама, почему ты плачешь?- молчание, и отведенный взгляд.- Мама, это все от переутомления, ничего же плохого. С кем такого не бывало?- мама переплетает наши пальцы рук, и шепчет, думая что я не услышу:
- Но ведь не через день.- ее плечи опущены, выражение лица, помятое.
Сегодняшний день, стал для меня суточным отсчетом к смерти.
У меня диагностировали опухоль мозга .
Состояние тяжелое, рак очень быстро развивается. С каждым днем, в моем мозгу отмирают важные клетки.
ТРИДЦАТЬ ТРИ
Прошло три дня, после визита в врачу.
Каждый день, мама беспрерывно плачет, а отец, зацикливается на одном предмете, и может смотреть на него пол дня.
Одной мне, безразлична собственная смерть.
Наконец-то я стану свободной. Может, хоть там моя память иссякнет. Хотя не обещаю, что смогу выбросить тебя из головы. Ты моя единственная головная боль. Пыль, никак не убирающаяся с головы. Из-за тебя, у меня постоянные стрессы. Но вина в этом только моя. Невозможность избавится от человека, убивает все внутренности.
Каждый день, я перелистываю все воспоминания, как книгу, так нравившуюся.
Вот видишь, я не могу тебя отпустить. Пусть ты не около меня, но зато навсегда останешься в моей голове.
Может, если бы я принесла усилия, смогла бы почистить свою голову, от этой навязчивой пыли и грязи. Но я не хочу.
ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ
День ложения в больницу наступил очень быстро.
Меня положили в палату, напоминающую детскую комнату.
Родители через силу оставили меня одну. Мама со слезами папа с пустыми глазами, и натянутой улыбкой, что бы немного меня подбодрить.
Такое впечатление, что они потеряли, будь какую надежду, на моё выздоровление.
Я и сама ее, потеряла.
ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ
Это уже вторая химиотерапия за последний месяц. Уже нет моих черных волос, нет бровей. Лишь кожа, скрывающая мой скелет.
За этот месяц, я заметно исхудала.
Мои "жиры" как ты всегда выражался, уже не торчат.
Бледная кожа, зеленые круги под глазами, и холодные губы, не природного оттенка.
Если бы сейчас ты меня увидел такой, я бы стала идеалом в твоих глазах? Или теперь тебе бы не нравились торчащие кости?
ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ
Лечение мне совсем не помогает. Мой мозг горит, и отказывается здраво мыслить. Я начала много чего забывать, но только не тебя.
Моя речь стала невнятной.
Родители, всегда веселые, теперь мрачные, и выжатые как сок из лимона, уходят быстрее, чем приходят, чтобы не смотреть на почти безжизненное тело, своей дочери.
Все что я вижу, так это красные от выплаканных слез, глаза.
Мамочка, ты не представляешь себе, как мне тяжело видеть тебя такой. Но еще тяжелее понимать то, что причиной твоих мучений, стала я.
ТРИДЦАТЬ СЕМЬ
За окном больницы, только восходит солнце, я уже не могу больше сомкнуть глаз. Я чувствую, чувствую что не сегодня то завтра, моя душа отделится от тела, надеясь найти спокойствие.
Я понимаю, что родителям будет тяжело, но зато мне должно стать хорошо. Надеюсь хоть там, тебя не будет.
Аккуратно поднимаюсь с постели, и босыми ногами подхожу к столу, отодвигая стул, присаживаюсь.
Притянув к себе листок бумаги, и взяв черный маркер, начала неразборчиво писать. Не понимаю, зачем мне напрягать свой мозг в последние минуты. Ведь я знаю, что ты его никогда не прочтешь.