Что ж, роптать матери не станут. Они ведь понимают, что такова жизнь.
ЭКСТЕРНОМ
У Тамары праздник: все девять ее учеников сдали экзамен за среднюю школу и получили аттестаты зрелости. «Учебный комбинат» Тамары закончил свою работу досрочно — к началу весеннего сева. Об этом усердно просил Глинский.
— Постарайтесь, благодетельница, — шутя говорил он, скрестив на животе пальцы. — Начнутся полевые работы, будет не до учебы. Каждый человек в колхозе на строгом учете…
— Сделаем все, что в наших силах, — обещала Тамара. — Организуем дополнительные занятия, консультации. Только вот с Глафирой Сергеевной надо поговорить. Трудно ей проводить занятия и в своей школе, и у нас.
Глинский заверил:
— С Глашенькой уже велись дипломатические переговоры. Она целиком и полностью «за».
— Еще бы: ведь наша вечерняя школа — ее затея.
— Не знаю, уважаемая Тамара Павловна, чья затея, но директором «учебного комбината» величают вас. А Глашенька что ж… У нее особый интерес: приворожили вы ее там, в своем военном городке. Ладно, ладно, не разъясняйте, и так все понятно. Значит, первое мая — крайний срок завершения учебы. Договорились?
— Договорились.
Нелегко было выполнить это обещание. Комната, которую Лыков отвел под офицерское общежитие, превратилась в шумный клуб учащейся молодежи. Здесь «грызли» науки, по которым предстояло держать экстерном экзамен за десятилетку, проводились консультации, собеседования по литературе, истории и другим предметам. Тамара Павловна и Глафира Сергеевна старались все время находиться среди своих выпускников. С какими только вопросами не обращались к ним! Молодые учительницы вынуждены были вспоминать реформы Петра Первого и поэзию Маяковского, углубляться в бесконечные дали вселенной и невидимый мир атомов, разъяснять бином Ньютона и правописание наречий, выводить формулы кислот и чертить схемы преломления света.
Нередко случалось и так: только заглянет Тамара в свою квартиру, только возьмет на руки Кузьму — приоткрывается дверь и просовывается лобастая голова Антона Шурая, колхозного зоотехника:
— Простите, Тамара Павловна, что не вовремя. Мне хотелось бы проверить, правильно ли я понимаю образ Печорина…
Тамара читает сочинение своего ученика, а Шурай, как большой притихший ребенок, сидит на краешке стула и хрустит пальцами: вдруг образ Печорина понят им неправильно?
Следом за Шураем является Валя Пономарева. Смущенно прыснув в кулак, она сознается, что все удельные киевские князья перемешались в ее голове и получилась сплошная междоусобица.
— Тамара Павловна, миленькая, — просит она, — уж вы помогите мне просеять этих князей. Каких покрупнее оставлю для экзамена, а остальных выкину к шутам.
Дело с консультацией на дому кончается тем, что Зинаида Карповна отнимает у Тамары ребенка и безапелляционно изрекает:
— Иди уж, ученый академик, занимайся, своим делом. Ишь, дозанималась — одни глазищи остались…
Посильную помощь педагогам оказывали и офицеры. Захарчук продолжал вести английский язык. Гарусов охотно взял на себя обязанности консультанта по физике, чтобы облегчить нагрузку своей Глашеньке. Помогал он и Захарчуку преподавать английский. Алексей «отобрал» у Тамары историю.
Общеобразовательная «эпидемия» проникла и в казарму. Вокруг Калашникова и Клюшкина, завершающих программу десятилетки, собирались группы солдат. Коллективно вспоминали пройденное в средней школе, азартно спорили.
Майор Лыков как-то пригласил к себе Алексея. Взял его за пуговицу кителя и спросил обеспокоенно:
— Тебя, Кузьмич, не смущает вся эта школа-интернат?
— Нет, почему же?
— Как бы она боевой подготовке не пошла в ущерб.
Бугристые брови Алексея чуть-чуть шевельнулись.
— Ну что вы, Яков Миронович!.. Школа-интернат службе не помеха. Клюшкин и Калашников и в ней занимаются и отличниками в роте остаются.
— Что верно, то верно…
Немало огорчений испытали Тамара с Глафирой в районо. Никак не могли добиться, чтобы создали специальную комиссию для приема экзаменов. Все районо во главе с заведующей, неплохой, в общем, женщиной, уперлось лбом в бумажки: «Не предусмотрено!», «Не положено!» Пришлось писать в областной отдел народного образования, обращаться в райком партии. Секретарь райкома Комлев принял Тамару как старую знакомую.