Тут в работу радиотелеграфиста и вмешался генерал. Он легонько прикоснулся к плечу солдата и сказал:
— У вас вышли из строя аккумуляторы.
Клюшкин, весь поглощенный работой, с недоумением оглянулся. Его физиономия выражала крайнее недовольство: кто это там мешает?
— Аккумуляторы вышли из строя, — повторил командующий. — Действуйте!
Вместо того чтобы действовать, солдат вдруг стушевался. Он встал, повернувшись лицом к генералу.
— Не могу, товарищ генерал, — сказал Клюшкин и судорожно глотнул слюну.
— Почему?
— Запасные аккумуляторы не заряжены…
— Не заряжены? Так, так!.. Почему же они не заряжены?
— Не успели зарядить, товарищ генерал.
— Странно. Вам что же, другие дела помешали?
Солдат молчал. Оттопыренные уши его пылали, точно генерал отодрал его за них. За него ответил командир взвода лейтенант Фомин:
— Поверьте, товарищ генерал, запасные аккумуляторы всегда у нас заряжены. Только сегодня случилось такое… Замотались.
Командующий не стал допытываться, какие именно дела помешали Клюшкину поставить на зарядку запасные аккумуляторы. Он лишь бросил многозначительный взгляд на командира роты и сказал:
— Выходит, есть дела более важные, чем забота о боевой готовности?
Если б можно было провалиться сквозь землю!.. Чем объяснить командующему конфуз с аккумуляторами? Не сам ли он, майор Лыков, всегда непримиримо требовательный, на этот раз согласился отложить зарядку аккумуляторов? Вот тебе и навели лоск! Всюду чистота, а радиостанция не действует… Выходит, шила в мешке не утаишь. Позор тебе, командир роты!
— Недоразумение вышло, товарищ генерал, — произнес Лыков неожиданно осипшим голосом.
Сухие пальцы его нервно скользнули по подбородку, задержались на кадыке. Воротник хлопчатобумажной летней гимнастерки стал вдруг тесен Якову Мироновичу и начал невыносимо давить горло.
— Аккумуляторы вам заменены, рядовой Клюшкин, — сказал командующий, направляясь к выходу из помещения, — продолжайте работать. Куда теперь поведете нас, майор Лыков? В казарму, что ли?
В окружении офицеров он прошелся по комнате для личного состава, по клубу, заглянул в ленинскую комнату, в библиотеку, в умывальную. И все повторял:
— Так, так, недурно… Совсем недурно.
Дольше всего командующий задержался в комнате политпросветработы перед стендом, посвященным боевым традициям. В героях-фронтовиках и отличниках учебы генерал как будто узнавал самых родных и близких людей — так внимательно рассматривал он их портреты. То и дело снимая и надевая очки, говорил:
— Герои боев и мирных будней… Вот она, славная эстафета!..
Понравилось командующему и в чистенькой, уютной библиотеке, и особенно то, что хозяйничала в ней жена офицера. От его похвал Тамара раскраснелась.
— Вы меня смущаете, товарищ генерал, — сказала она, — можно подумать, что я великое дело совершила…
— Великое! Нам все подай великое… А кто за нас будет выполнять маленькие дела? Маленькие, будничные, но очень необходимые — кто? Старший лейтенант Званцев, это вы посадили жену в библиотеку?
— Сказать по правде, товарищ генерал, — Алексей переглянулся с Тамарой, — я в этом деле не очень виноват. Она мне чуть глаза не выцарапала — давай подходящее дело!..
— Тем лучше, что сама, тем лучше. Это поощрять надо. Полковник Черноусов, мы не отмечали своим приказом инициативу Званцевой?
— М-м… Никак нет, — промычал Черноусов. Не признаваться же ему сейчас в том, что он вообще против «бабьего засилья» в общественных делах.
Тамара запротестовала, смущаясь:
— Не надо, товарищ генерал! Какие особенные заслуги у меня, чтобы приказом отмечать? У нас и другие женщины участвуют в общественной работе. Вот Марья Ивановна Лыкова над солдатской столовой шефствует. Нина Васильевна Захарчук участвует в художественной самодеятельности…
— Ох и народ собрался в Малых Сосенках! — добродушно засмеялся командующий. — Если одного поощришь, он на стену лезет: давай и другим! Не хотят в одиночку получать…
— Это и есть боевая сплоченность, товарищ генерал, — шутя в тон командующему сказал Званцев, — народ у нас дружный.
— Э, нет, замполит, не такая сплоченность нам нужна, чтобы гуртом за наградами. Не в том дело… Один повысил классность — и другие от него не отстают, один стал отличником — и все следом за ним стали отличниками, один выжимает из боевой техники больше, чем положено по нормативам, — и другие его опыт освоили — вот это сплоченность! Вот это я понимаю!