–Ты допускаешь, что заговор уходит корнями в её прошлое, ещё до брака?
–Я никогда ничего не исключаю и не утверждаю. Но очевидно: Наима Фонсека умудрилась сначала выйти замуж за одного из богатейших людей своей страны, а через четыре года – за одного из богатейших людей мира. И, по-моему, для этого недостаточно просто иметь красивую грудь.
–У неё ещё и лучшая задница из всех, что я видел, – заявил с серьёзным видом Ноэль Фокс.
–И потрясающие глаза.
–А губы!
–Хватит! – возмутился пернамбуканец. – Признаю, в её присутствии у меня бы, наверное, сами по себе штаны свалились. Но меня интересует не то, что видно, хотя, признаю, это много и весьма привлекательно, а то, чего не видно – и, возможно, не так уж красиво и приятно.
–Я бы ей всё простил, – признался убеждённо Джерри Келли.
–Вы как псы на течке, – с отвращением сказала явно раздражённая Мадлен Перро. – Хреновы шовинисты!
–Сколько хочешь, – с улыбкой согласился Индро Карневалли. – Но держу пари на ужин в «Максиме», что тебе бы понравилось, если бы она оказалась злодейкой в этой истории.
–Не стану спорить… Раз уж Бог дал ей так много, справедливо, если и дьявол ей кое-что подкинул.
–Вот стерва!
–Хватит шуточек! – вновь вмешался Гаэтано Дердерян. – Человек, которого я знал лично, погиб. А значит, я чувствую себя вовлечённым более напрямую. Нам нужно выяснить, связано ли его участие в нашем «расследовании в помойке» с его смертью.
–Значит, кто-то из корпорации, кроме президента, знал, что он с нами сотрудничает?
–Я тоже об этом подумал. Что заставляет меня предположить: если есть «крот», то мы имеем дело не с одним человеком, а с настоящим заговором.
–То есть мы вернулись к началу? – заметил Джерри Келли. – Переиначивая Граучо Маркса: спустя четыре недели тяжёлой работы мы прошли путь от полного невежества к абсолютной растерянности.
–Не впервой. Надо продолжать расчищать путь, потому что ясно одно – информации ещё много, но мы хотя бы знаем, где её искать.
Однако этот источник информации исчез через два дня, потому что, неизвестно каким образом, большинство компьютеров ультрасовременной корпорации «Акуарио и Орион» подверглись атаке вируса, уничтожившего за считанные минуты тысячи данных, накопленных годами.
Наибольший урон понёс отдел «Новых инициатив».
Существовал, правда, подвал с хранилищем, где хранились резервные диски, но вскоре выяснилось, что многие из них были либо изменены, либо подменены.
Ромена Лакруа рвало на части – и он не притворялся. Он завывал, грозя уволить всех ответственных из IT-отдела не только из-за осознания, что ущерб будет колоссальным, но и из-за горького чувства полной беспомощности.
–Как я могу надеяться защитить свою жизнь, если не сумел защитить ни своих руководителей, ни компанию? – сокрушался он. – Я потратил миллионы на самые продвинутые системы безопасности, а кто-то вскрыл всё это, как консервную банку. Если они проникли в мой дом, мои компьютеры, мои сейфы – с такой же лёгкостью они проникнут и в мою спальню.
У него были все основания для тревоги, ведь всего за несколько месяцев он прошёл путь от ощущения, что он на вершине мира, символ жизненного успеха и герой таблоидов, до полного осознания своей уязвимости. То, что он считал непобедимой флотилией гордых кораблей, оказалось жалкой флотилией дырявых лодок, набирающих воду со всех сторон.
Вернувшись из Нью-Йорка, где он проверял оформление своего нового дома и офиса, он вызвал бразильца в свой дворец на берегу Луары, прислав за ним вертолёт, который приземлился в пятидесяти метрах от главного входа в роскошный особняк.
Тот же путь через те же коридоры и залы, за тем же суровым дворецким, ожидание в точно таком же кабинете, как в Париже, и появление того же человека в почти идентичном спортивном костюме.
Но на этот раз Ромен Лакруа сразу перешёл к делу и почти с тревогой спросил:
–Есть ли какой-то прогресс?
–Зависит от того, что вы называете «прогрессом», ведь наши взгляды на это не совпадают, особенно в том, сколько времени требуется для получения более или менее достоверных выводов. Прямое сотрудничество Клода Табернье позволяло нам быстро продвигаться. Но его исчезновение, и, что почти хуже, крах его IT-системы, нас сильно затормозили.
–Вы думаете, основной причиной этого «краха» было его участие в расследовании?
–Это возможно. Но также возможно, и прошу вас не обижаться на мои слова, что созданная вами империя стоит на глиняных ногах.