— Это кто там ходит? — раздалось со двора.
— Это я — Таня, — ответила мама, выглядывая из двери, а я встала на цыпочки, чтобы тоже посмотреть на того, кто пришёл.
В калитке стояла женщина средних лет в платье в джинсах и футболке, с большой сумкой на широком ремешке, перекинутом через противоположное плечо. Судя по рулону газет, торчащему из сумки, это была местная почтальонка.
— Светка, ты что ли? — с улыбкой спросила мама. Кажется, я видела её улыбку впервые после нашего разговора на кухне.
Это оказалась мамина одноклассница и подруга детства. Она сказала, что приглядывала за домом, вот и поспешила сюда, когда увидела открытую калитку.
После недолгого разговора она отправилась дальше разносить почту, взяв с мамы обещание, что ночевать мы придём к ней. Меня её предложение очень обрадовало.
Меня не покидала мысль, что главной причиной нашего приезда сюда были мои сны, но говорить об этом не хотелось, да и мама больше не затрагивала эту тему. Казалось, что мы просто готовим дом к продаже, как и планировали раньше.
Выяснилось, что электричества в доме нет. Видимо, отключили в целях безопасности. Поэтому, когда начало смеркаться, мы пошли к тёте Свете.
Пока мама закрывала покосившуюся калитку, я посмотрела на дом старухи. Даже в мыслях я не могла назвать её своей бабушкой. Не знаю, что я хотела там увидеть, но уж точно не её. Кажется, сад зарос ещё больше, так что видна была только крыша, покрытая ржавым железом.
— Не смотри туда, — сказала мама, взяла меня под руку и потянула в противоположную сторону.
— Но мы же приехали сюда, чтобы увидеться с ней? Или нет? — решилась я спросить.
— Не сегодня, — просто сказала мама.
От этих слов я почувствовала небольшое облегчение, но тревога по-прежнему сидела в груди тугим комком.
Слушая разговоры мамы и её подруги, я немного расслабилась. Мне было интересно послушать рассказы о мамином детстве. Она раньше никогда не рассказывала о прошлом, наверно, потому что тогда пришлось бы говорить и о папе, а для неё это было тяжело. Я всегда знала об этом, но только сейчас до конца поняла, насколько это мучило её.
— Тёть Валя-то умерла совсем недавно, — сказала вдруг тётя Света и покосилась на меня.
— Когда? — спросила мама. Тревога вернулась на её лицо.
— Да, кто её знает, когда. Пролежала долго она. Ты же знаешь, что к ней никто не ходил, только вот мне приходилось пенсию носить. Ну вот я недели две назад пошла, а она не открывает. Дверь открыли, а она лежит там. Что странно — никто не смог определить время смерти. Даже из областной больницы, говорят, приезжали, что-то там странное было. Вроде как по одним приметам уже с неделю как она должна была умереть, а по другим – будто бы и часу не прошло. Так и схоронили, записали тем днём, как нашли. Вот уж действительно, не к ночи упомянута, — закончила свой рассказ женщина.
Я думала, что после этого мама хоть немного расслабится, но морщинка у неё между бровей стала только глубже.
4
Когда я ложилась, думала, что мысли о предстоящем сне не дадут мне уснуть, но тяжелый день дал о себе знать, и я уснула, едва коснувшись подушки.
Сон пришёл, но был он другой. Я снова искала мяч в её саду, только вышла ко мне молодая русоволосая женщина с ярко-зелёными глазами — с моими глазами. Я опустила взгляд и, увидев себя взрослой, почему-то удивилась.
— Вот ты и пришла, — сказала она.
— Кто Вы? — спросила я.
— Ты знаешь, — ответила женщина, и я поняла, что это баба Валя, только выглядела она намного моложе, и голос был не таким хриплым, как я помнила, молодым.
— Что Вам от меня нужно? — спросила я, поражаясь своей смелости.
— Я только хочу отдать тебе то, что принадлежит тебе, — проговорила она спокойно.
— Что же это? — спросила я.
— Свои силы, — ответила она.
— Силы? Вы имеете в виду колдовство? — уточнила я, осознавая, что нахожусь во сне, но в то же время ощущая, будто этот разговор происходит на самом деле.
— Называй их как хочешь.