Так и сделали.
— Неказисто, — сказал Коля. — И проволока как бы не лопнула?!
Но все же ребята довольны. Сразу стали вертеться на турнике.
Родители столпились тут же: смотрят, кто из ребят сильнее и ловче.
Мать Валерия вышла во двор в своем ярком шелковом халате.
— Ой, упадешь! — вскрикнула она, когда Валерий сел верхом на перекладину.
Вокруг засмеялись.
Старший брат Феди Галкина, как судья на состязаниях, шутливо выставлял баллы ребятам.
— Три и пять десятых, — сказал он, когда Валерий соскочил с турника.
— Четыре и две десятых, — поставил он Коле.
Валерий зло оглядел своего бывшего друга и отошел от турника. Вот не везет! Ведь так хотелось утереть нос Кольке!
Остальные ребята получили и того меньше: кто два, кто три балла, а некоторые даже ноль.
— Такой отметки нет, меньше «кола» не ставят, — засмеялась Ирина Петровна.
— Ставят, мама, ставят, — авторитетно поправила Таня.
Она была в синих лыжных брюках, белой майке и красном галстуке, повязанном прямо на голой шее.
Таня подошла к турнику, легко подпрыгнула и ухватилась за перекладину. Девочка подтянулась, выжала тело, перекинула правую ногу через перекладину, ловко сделав перехват рукой, и несколько раз быстро перевернулась.
— Здорово! — зашумели и ребята, и родители.
— Восемь и семь десятых балла, — провозгласил старший брат Феди.
— Плохо, — вдруг раздался чей-то мрачный голос.
Все оглянулись.
Позади, в отдалении от всех, стоял управхоз.
— Ой, да Таня же лучше мальчишек крутилась, — воскликнула мать Валерия.
Управхоз, не отвечая, подошел к турнику, неожиданно скинул китель и ухватился за перекладину. Он ловко подтянулся, сделал несколько махов и внезапно тело его на вытянутых руках описало быстрый, полный оборот вокруг перекладины. Турник закачался, заскрипел.
— «Солнце»! Крутит «солнце»! — восхищенно закричал Федя.
И родители, и ребята были изумлены: никто и не предполагал, что управхоз такой гимнаст.
— Какое там «солнце»! Всего один оборот! А вот в молодости мы, действительно, крутили: раз двадцать подряд, — довольно заявил Иван Максимович, соскочив с перекладины и молодецки поглаживая усы. — У зрителей аж в глазах рябило! А боцман у нас на «Отважном» еще похлеще штуки выделывал…
Он подошел к столбу и сильно нажал на него своим крепким плечом. Столб покосился.
— А турник ваш — не гож, — заявил Иван Максимович.
Он вызвал слесаря из домохозяйства и заказал ему металлические хомутики, чтобы прочно прикрепить перекладину.
— Столбы следует вкопать поглубже, — скомандовал управхоз ребятам. — А проволоку снять долой. Об нее, того и гляди, кто-нибудь до крови бок раздерет.
Коля быстро открутил проволоку. Ребята расшатали столбы и выдернули их. Потом углубили ямы, снова установили столбы и плотно утрамбовали землю.
Слесарь принес хомутики и лестницу и накрепко приделал перекладину.
— Вот теперь — порядок! — сказал управхоз.
А ребята, пока слесарь делал турник, не теряя времени, выравнивали и размечали волейбольную площадку. Ровным слоем рассыпали песок. На границах поля, вдоль всех линий, положили кусочки битого кирпича.
— Ерунда, — рассердился управхоз. — Об эти кирпичи ноги пораните. Эх, так и быть: дам я вам известки!
— Ура! — дружно заревели мальчишки. — Качать Ивана Максимовича!
Они окружили управхоза, пытаясь оторвать его от земли.
— Вы что, чертенята, свихнулись? — отбиваясь, засмеялся управхоз. — Во мне, как ни как, пять пудов с гаком!
Он провел Колю и Федю в сарай и отсыпал им из бочки в ведро гашеную известь. Убрав с волейбольной площадки обломки кирпичей, ребята быстро провели белые ровные линии.
— Вот теперь — красота! — закричала Таня.
— Обрадовались! — сердито сказал управхоз, изумляясь собственной щедрости. — А денег на мяч и сетку все равно не дам. Нету. Банк, видите ли, не предусмотрел в своих сметах, ваше сверхважное строительство.
— А нам и не надо, — смеясь, закричали ребята. — Покажите-ка ему, Ирина Петровна!
Ирина Петровна вынула из нагрудного кармана своей темносиней с зеленым кантом тужурки целую пачку трех и пятирублевок.
— Собрали у родителей, — сказала Ирина Петровна. — Все дали охотно. Вот они — и сетка, и мяч!
Глава XV
ПЕРЕЭКЗАМЕНОВКА
Коля в одних трусиках лежал на самом солнцепеке.