— Там, где «Будапешт»? — уточнил мужчина.
— Да, это рядом. Я вам покажу.
— Поехали. Я хорошо знаю этот район, — странным голосом добавил мужчина, но Ада не обратила на это внимания — она слишком была занята своими проблемами.
Машина плавно тронулась — это была белая «Нива», а за рулем сидел Хлынов…
Заманить девчонку в подъезд оказалось пустяковым делом. Хлынов сказал Аде, что ему надо заправиться, а деньги он, к сожалению, забыл дома. Но совсем рядом, по пути, живет его друг, у которого можно разжиться бензином.
— Может быть, проще деньгами? — подумала вслух Ада. По пути они познакомились и болтали почти дружески.
— Конечно, Ада, деньгами проще! — улыбнулся Хлынов. — Но если бы вы знали этого скрягу.
— Он настоящий скряга? В жизни не видела скряг.
— Самый настоящий. Жуткий. Такой страшный, что я вас даже не буду знакомить, — пошутил Хлынов.
Ада улыбнулась в ответ. Ей было легко с этим странным человеком. Чем-то он неуловимо напоминал ей Виталия. Но чем?..
— Он скупает бензин бочками и хранит их на лоджии, — продолжал тем временем Хлынов. — Экономит…
— Правда? — искренне удивилась Ада. — Зачем ему столько бензина?
— А… Он покупает его по низкой цене, а продает, когда бензин дорожает. Поняла?
— Нет. У него что, не все дома?
— У него дома только бензин. — Хлынов достал из багажника несколько канистр и какие-то свертки.
— Но ведь инфляция… — пыталась понять действия неизвестного ей человека Ада, но Хлынов вежливо остановил ее:
— Ада, помоги мне, пожалуйста, нажми на кнопку лифта. — Он смущенно пожал плечами, показав на занятые вещами руки.
— Да, да, конечно!
Ада вызвала лифт, а когда створки с неприятным скрежетом распахнулись, Хлынов неожиданно ударил ее по шее. Ударил профессионально, точно и расчетливо, так, что девочка мгновенно «отключилась»…
Ада очнулась в ванной. Весь дальнейший кошмар происходил, как в полусне.
В той самой ванной, где совсем недавно была замучена Рита. Теперь на ее месте была Ада. Теперь ее руки и ноги были скованы наручниками. Теперь она была подвешена к металлическому кольцу. Теперь перед ней стоял голый Хлынов…
Вернее, не стоял — присев на корточки, он вынимал из чемоданчика инструменты патологоанатомов.
В мозг девочки расплавленной лавой медленно втекали слова Хлынова:
— Малыш, так нечестно… Ты хочешь выйти из игры… А этого делать нельзя…
Нельзя оставлять меня одного… Нельзя выходить из игры… Ты должен быть все время со мной…
ЭТО медленно выпускало его из плена.
Постепенно приходя в себя, Хлынов огляделся. Стены были забрызганы кровью, на дне ванны валялись куски мяса, к специальному кольцу был подвешен искромсанный труп. Кто это был? Человек или животное? Как его звали? Как ее звали?.. Кажется, это была девочка. Ада… Ада? Точно, Ада. Теперь Ада в раю. Хотя, если следовать ассоциации, то получается, что Ады попадают в ад, а Раи — в рай. Впрочем, ему, Хлынову, все равно…
Человек — это обычный кусок мяса. Вот он, смотрите, висит на кольце. И повесил его не Создатель. Повесил его Хлынов. Созданный по образу и подобию Божьему. Ха-ха! Подобие. Образ. Какие только слова не придумали эти чертовы схоласты, чтобы оправдаться, почувствовать себя выше всей остальной природы. Нет! Вот вам! Вот! Вот! Хлынов вас вернет на землю. В грязь. В жижу. В почву. К тем самым простым инстинктам, которые и правят миром. К желанию есть. К желанию убивать. К желанию подминать под себя самку.
Все. Точка. Не думать об этом. Вот она, его жертва. Какая по счету? Четвертая?.. Да, четвертая! Жертва Создателю. Тому самому, загадочному в своих неисповедимых путях. Тому, кто создал его, Хлынова.
Он резко поднялся, с металлическим звоном упала на пол листовая пила. Хлынов аккуратно поднял ее, положил в чемоданчик, предварительно обретев мокрой тряпкой. Огляделся.
Родионов, облокотись на руль, смотрел на подъезд, где исчез хозяин «Нивы».
— Да ты гляди, — ткнул он в бок напарника. — Кончай ночевать.
— Га? — тяжело выдохнул напарник, на этот раз уже другой, сорокалетний хохол, в прошлом боксер-тяжеловес. — Кто?..
— Тихо! — прикрикнул на него Родионов. — Вон! Смотри вперед. Видишь, идет уже к своей «Ниве»…
— А мне баба приснилась, — охотно поделился боскер-тяж. — Сисястая, сучка!
— Я тебе дам сисястую, — сплюнул Родионов (ну что за напарники попадаются — то юнец-желтороток, то вот этот, самец какой-то!)