— Смотри! — Генерал швырнул на стол фотографии.
— Что это? — безмятежно поинтересовался Плеханов, не притрагиваясь к снимкам.
— Твоя работа!
— Я не фотограф.
— Перестань шутить! — заорал Харитон.
— Если ты будешь так орать, то сюда вбежит Мила, — улыбнулся Плеханов. — И во второй раз я тебя освобождать не буду…
Харитон посмотрел на него бешеными глазами, и вдруг неожиданно успокоился. Профессор Плеханов отличался в управлении не только своими многочисленными романами, но еще и тем, что мог вот так, спокойно, без лишних слов и угроз, любого человека привести в нормальное, психически устойчивое состояние. Как гипнотизер. Как маг.
Маг, мать его… Харитон скрипнул зубами. Волна бешенства вновь захлестнула его. Нахлынула и сошла.
— Развел тут бардак, — проговорил он.
— Разве это бардак? — улыбнулся Плеханов. — Это просто-напросто Мила. Обычная рабочая лошадка… — Он не смог удержать улыбки. — Губы, правда, у нее замечательные!.. А если тебя интересует настоящий бардак, то милости прошу к нам в выходные…
— Заткнись! — оборвал его Харитон. — Ты груб. Несправедливо груб.
— Посмотри фотографии, Илья…
— Хорошо.
Плеханов пожал плечами, ну не хочет человек говорить о приятном, так и не надо, его, как говорится, дело. Он взял пачку фотографий и долго, подробно изучая, стал рассматривать их. Затем аккуратно сложил стопочкой и положил на место. На его лице не дрогнул ни один мускул.
Харитон нервно закурил и стал мерить кабинет шагами.
«Ди-кси»? — негромко спросил Плеханов.
Харитон, не отвечая, кивнул.
— Здесь можно говорить спокойно, — сказал Плеханов. — Мои ребята каждый день простукивают этот кабинет на предмет «жучков».
— Да брось ты! — махнул рукой генерал, сигарета неожиданно вылетела из пальцев, пролетела крошечной ракетой и упала на толстое ковровое покрытие. Харитон проводил ее взглядом. Потом подошел и с наслаждением затоптал…
— Все-таки…
— Ерунда все это! — отрезал Харитон. — И «жучки», и вся прочая джеймсбондов-ская муть!.. Оставь в покое, Илья, эти шпионские игры! Ты вот над этим подумай! Видел?..
Он раздраженно ткнул в сторону фотографий.
— Видел.
— И что?
— Ничего.
— Как это ничего?! Да ты понимаешь, что мы сотворили?!
— Эксперимент есть эксперимент! — отчеканил Плеханов, и в его голосе появился металл. Да, этот человек пойдет до конца. Несмотря ни на что…
— Эксперимент! — воскликнул Харитон. — Ты погляди, что он с девочками сделал!!!
— Это не он.
— Как это? — не понял генерал.
Он остановился перед Плехановым, который вальяжно развалился на стуле и негромко барабанил пальцами по столу.
— Как это? — повторил генерал.
— Так…
— Объясни!
— Это уже не Хлынов в том виде, в котором мы его знаем. Это препарат «Ди-Кси»… — Плеханов задумался. — Вернее, даже не так. Это «Ди-Кси-Хлынов». Нечто новое, еще не изученное… Сумма его подсознания и возможностей препарата. Некий новый эффект…
— Эффект! — окрикнул зубами Харитон — Да.
— Этот «эффект» сейчас по Москве ходит и девочек на куски режет! Ты понимаешь, что это такое?!
— Не ори.
— Я не ору.
— Вот и не ори. А то я тебе сейчас укол вкатаю, и будешь ты… — Плеханов не договорил, сплюнул, не стесняясь, на пол. — Тоже мне любитель невинных душ нашелся! Ты хоть знаешь, кого он кромсает?
— Их… — Харитон ткнул пальцем в фотографии.
— «Их»! — передразнил Плеханов. — А ты знаешь, кто они такие, чем занимаются, что делают?.. Может, это такие твари, что им и место на помойке!
— Они девочки…
— Нашел девочек! — закричал Плеханов. — Где ты их сегодня видел?! — Он вскочил со стула и забегал по кабинету. — Девочки. Девственницы. Ангелочки с крылышками… Знаю я этих девочек. Ты бы видел, что они творят!
— Что? — глупо спросил Харитон.
— Я бы тебе рассказал, да ты тут же в обморок хлопнешься! И никакие уколы не помогут!.. Девочки!.. Я не секс имею в виду, ты не думай. Секс — это ладно, это даже совсем наоборот… Девочки!.. — снова повторил он, словно само это слово жгло ему язык. — У нас давно уже нет никакой морали. Нет! Кончилась! Алее!..ц!
Харитон передернул плечами, как от озноба. В чем-то, конечно, Илья прав. И девочки нынче не те, и морали нет, и извращенность кругом, но… Они же маленькие. Крохотные. Слабенькие. Беззащитные. Их на руках носить хочется. И по попкам шлепать, когда нашалят…
По попкам! Вот этот монстр и шлепает их — одну за другой, одну за другой. Режет на куски секционными ножами. Вырывает глаза. Режет уши. Пальчики на ногах отрубает. Пилой пилит косточки. У живых еще, между прочим…