Голос командира вибрировал. Рассказывая историю, он качал головой или морщился, в его жестах не было ни гордости, ни бравады.
— Она метила в канцлеры, но так и не смогла занять эту должность. Больше всего на свете моя покойная жена любила упиваться своей властью. Я научился по звуку её шагов, по дыханию, по каким-то неведомым вибрациям её ауры угадывать, когда она была просто не в духе, а когда в ярости. Каждый её вопрос таил в себе подвох. Нужно было решить за мгновение, как надлежало ответить: ровно и честно или пресмыкаясь и раскланиваясь в унижении.
Дроу замолчал, погружаясь в воспоминания. Я видела, как вздрагивали его плечи, как напрягались мышцы спины под сетью шрамов. Этих рубцов почему-то хотелось коснуться.
— Мне повезло, — коротко заключил он. — Я быстро наскучил ей и редко получал внимание. Но другие парни… — Эолис покачал головой. — Нас она ещё щадила, мужей как-никак защищал закон. В случае гибели одного из нас пришлось бы держать ответ, давать объяснения родственникам. Но наложники в её гареме дохли, как мухи.
— И ты… — догадавшись, я перебила его. — Ты не выдержал и… избавил всех от её гнёта?
— И да, и нет. Собственноручно убить женщину, главу дома, практически невозможно. Все мужчины носили браслеты, подавляющие физическую и магическую силы, поэтому мы целый год продавали украшения и подарки, которые она дарила нам, когда была… довольна. Поскольку я умел читать, писать и считать, меня иногда отправляли с надзирательницей в город по мелким делам. Я тайно сдавал цацки в ломбард и однажды столкнулся там с необычной женщиной, приехавшей в Вольмонд. Она была дриадой, ты же знаешь кто они и чем занимаются?
— Да, разумеется, — кивнула я. — Шпионки и наёмные убийцы.
— Я решил, что это мой шанс и передал ей записку с просьбой помочь, обещанием заплатить и сказал, как нас найти.
— Она помогла? — его история пугала и захватывала, мне не терпелось узнать итог.
Эолис поднял с пола рубашку и нырнул в неё, скрыв от меня и ужасы прошлых страданий, и прелесть своей наготы.
— Ночью она влезла в окно гарема, чтобы говорить с нами. Мы были наивные и даже не знали, что с дриадами нужно заключать договор. Представь себе, мы просто отдали ей деньги и попросили избавить нас от… хозяйки, но избавить так, чтобы это выглядело естественно.
Я закрыла рот ладошкой. Нет, не от того, что истерзанные парни наняли убийцу. Этой незнакомке они отдали всё, что у них было, и даже не потребовали гарантий. Она могла сбежать, прикарманив деньги. Могла рассказать их жене или сдать страже. Могла сделать всё, что угодно, но они, доверчивые и бесхитростные, поверили ей на слово.
— От дриады долго не было вестей, — дроу усмехнулся. — В какой-то момент мы подумали, что нас обманули, бросили, но через несколько дней жена вдруг слегла. Резко захворала и ни один лекарь Вольмонда не мог исцелить её.
Эльф замолчал, глядя в пустоту.
— Она чахла, как роза без солнца, день за днем теряя красоту и жизненную силу. Ее тело, некогда пышущее здоровьем, превращалось в изглоданную хворью тень. Когда её не стало, мы безупречно играли свои роли. Горевали, оплакивали потерю, клялись в вечной любви и верности. В этот момент я подумал: что дальше? Нас снова женят, снова распределят по гаремам, а тех, кто уже стал «брачным неликвидом» привлекут к тяжёлому рабскому труду. В этом мире мужчина без женщины не выживет, — после долгой тирады эльф вздохнул, переведя дух. — Однако, ответ на мой вопрос пришёл быстро: дознаватель, который вёл расследование, смог распознать яд в крови усопшей.
От его рассказа у меня замирало сердце. Так красочно возникали образы в моей голове, так ярко и живо представлялись события, что я переживала их вместе с ним.
— Почуяв неладное, мы дали дёру. Сбежали из города и попытались укрыться в лесу. Покидая комнату гарема, я помню, как увидел мальчишку, спрятавшегося в узком проёме стены. Это был Илай, единственный сын моей покойной жены, который родился у неё в период моего… пребывания.
Эолис невольно ответил на мой вопрос, который я в пылу любопытства задавала Йохану. Вернее, не ответил, потому что сам не знал. Илай был именно тем ребёнком, про которого тхаэлец сказал однажды «кто полюбил, тот и отец».
— Я схватил Илая за шкирку и потащил с собой, поскольку он тоже был под подозрением, — продолжал командир. — Илай цеплялся за меня, как репейник, плакал и замедлял мой шаг, но я не мог его бросить. Каратели поймали бы нас, мы были слишком медлительны, однако мне опять повезло: я снова встретил дриаду. Не ту, которая брала у нас деньги, другую. Молодую и дерзкую. Её звали Фиона, именно её отправили выполнять наше задание. Она укрыла нас в лесу, помогла затаиться, дала нам денег из своего кармана и показала место, где мы могли пару дней переждать.